– Вы говорите, все произошло очень быстро? – уточнил директор, обращаясь к Брауну.

– За несколько минут. Пять-семь, не более…

– Хорошо. Заложите оставшихся животных – по одной в каждый куб, и мы посмотрим, что произойдет.

– Да, посмотрим, что произойдет… – повторил за директором Лиззард, и тот на него недовольно покосился. Дидраксу не нравилось, каким тоном этот человек разговаривает с доктором Брауном.

Тем временем Браун быстро разложил оставшихся мышей по кубам, и те стали деловито изучать незнакомую местность, принюхиваясь и притрагиваясь лапками к прозрачным стенкам.

Все собравшиеся напряженно за ними наблюдали, но прошло пять минут, и ничего не изменилось.

– Возможно, доктор Браун нездоров? – предположил Лиззард, пряча усмешку за воздушным фильтром маски.

Дидракс снова на него покосился, но ничего не сказал. Он прошел школу военных биологов, насмотрелся всякого и не привык делать поспешных выводов.

Они прождали около пятнадцати минут, но все мыши оставались на месте и, судя по всему, хорошо себя чувствовали.

– Вы сами брали мышей или вам их поставляли лаборанты? – спросил Дидракс.

– До двери доставили лаборанты, – сразу ответил Браун. Он не собирался рассказывать про свои беседы с Фридрихсоном, пока в этом не было необходимости.

– Хорошо. Полагаю, за подтверждением лаборантов дело не станет, так что идемте в оранжерею доктора Лиззарда. Посмотрим, как поживают его мыши.

74

74

В коридоре группу ждали еще двое сотрудников биологической безопасности в голубоватых комбинезонах из нанослима, стойких к агрессивным средам. При них была тележка с оранжевым баллоном, наполненным сильнейшим окислителем, пожиравшим пластик и даже стекло. Последний раз людей с таким оборудованием Браун видел во время кризиса в четвертом боксе. Однако тогда уже ничто не смогло укротить вырвавшуюся из-под контроля стихию. Что ожидало ученых на этот раз?

Оранжерея находилась в другом крыле здания, поэтому по дороге доктор Браун сумел немного успокоиться. В конце концов, этот странный эффект мог оказаться следствием нарушения каких-нибудь гравитационных градиентов – в физических лабораториях такое случалось. С другой стороны, метаноиды могли оказаться не растениями, а живыми организмами или фринонами – организаторами аномальных сред.

Вот и бокс с табличкой «Др. Дж. Лиззард». Лиззард распахнул ее с чувством превосходства, ведь немногие ученые «Нонсарто» имели собственные боксы.

И вновь вся группа, усиленная парой человек в нанослимовых комбинезонах, вошла в шлюз, откуда через иллюминатор был виден залитый светом бокс и яркая зелень оранжереи, разбитой в дальнем его конце.