Час за часом они брели вперед, уходя от зоны. Оба настолько устали, что едва передвигали ноги. От утомления у Святослава путались мысли. О многом из недавних событий стоило как следует подумать, но он не мог ни на чем сосредоточиться. Шаг, другой, еще один — вот все, на что у него хватало сил. Он толком не мог даже вспомнить, действительно ли имела место одна странность, на которую он обратил внимание лишь после того, как они покинули дом Джея. Тогда ему задним числом вдруг показалось, что умирающий Иоанн произнес две свои последние, обращенные к Джею фразы по-русски и тот ответил ему тоже на русском. Почему он не обратил на это внимания сразу? Потому что был слишком потрясен случившимся или потому что этого не было? Как не было звездного южного неба, склона огромного холма, поросшего оливковыми деревьями, и неизвестно кому принадлежавшего голоса. Странное порождение его воображения, сыгравшего с ним дурную шутку. Но тогда откуда в его памяти осталось никогда не слышанное прежде название — Елеон? Его измученный разум не хотел искать ответы на эти вопросы. Может быть, потому, что он не был готов к ответам и тому, что стояло за ними. Шаг, другой, еще один — лучше думать об этом. С каждым шагом тревожившие воспоминания становились все более неотчетливыми и блеклыми, похожими на прервавшийся сон. Сон, которому нет места в реальности, и потому он, стоит открыть глаза, расплывается и исчезает.

Хотя весь груз нес Святослав, Мария выдохлась первой.

— Я больше не могу, — сказала она, опустившись на сырую, холодную землю. — Не могу даже встать.

Близился вечер, окрестности окутывала сероватая дымка. Вечер мало чем отличался от середины дня. Святослав осмотрелся. Видимость была скверной, однако он все же разглядел неподалеку рощу высоких деревьев и решил остановиться там. Они удалились от зоны достаточно для того, чтобы случайно не попасться на глаза патрулям. Если же их начнут искать, то найдут все равно, и нет разницы, пройдут ли они еще несколько километров или останутся здесь.

— Идем туда, к деревьям. Это совсем близко.

Он помог Марии подняться, и они из последних сил побрели к роще.

Таких деревьев им видеть не доводилось, разве что в зоне, в парке, но тогда они не рассмотрели их как следует. Вздымавшиеся вверх могучие стволы, раскидистые кроны и крупные листья с резными краями. Их зелень оказалась свежей и полной жизни. Должно быть, семена разнесло ветром из зоны, и они здесь прижились.

Впереди замаячил просвет — поляна. На ней Святослав с Марией и остановились. Небо посветлело, и серой дымки больше не было. По краю поляны тек ручей, и его мелодичное журчание подчеркивало царившую в роще тишину. Тишину, исполненную глубокого покоя, присущего этому особому крошечному мирку, отгородившемуся от окружающего мира крепкими, гладкими стволами деревьев-великанов.