И, словно бы получив общую команду «Отомри!», змеиное войско немедля пришло в движение.

Змеи разом привстали на хвостах, поднявшись на треть тела, повернулись мордами к людям, сгрудившимся между двух огненных полосок…

И синхронно, как по единой команде, приняли боевую стойку.

Своды тоннеля огласило леденящее душу множественное шипение, резкое и протяжное, словно кто-то открыл клапан, чтобы стравить воздух из гигантской шины.

– Это нормально?! – без всякой надежды на оптимистичный ответ спросил Семён.

– Мне… Неизвестны… такие… прецеденты… – потерянно пролепетал Богдан. – Но это… явно…

А Иван, ничего не спрашивая, уже действовал: потеснил Семёна, заняв его место в арьергарде, приготовил к бою дробовик и, бросив девчатам короткое распоряжение на Хаптаи, скомандовал:

– Хватайте, что можете, отступаем к тупику!

Девчонки открыли ураганный огонь из автоматов по скоплению змей на отрезке тоннеля между островком безопасности и тупиком и, переступив через теряющую силу огненную полосу, медленным шагом двинулись к каменной плите.

Иван с Богданом схватили по мешку в каждую руку и последовали за парочкой, поливающей тоннель свинцом.

Иван пятился сзади и тяжко ухал дробовиком, выкашивая в устремившемся за людьми змеином потоке целые делянки.

Увы, огненное препятствие не остановило гадов.

Вопреки законам Природы, вся чешуйчатая орда с сумасшедшим самоотречением преодолевала обе огненные полосы и без помех следовала дальше, как будто её гнала вслед за людьми некая злая Сила.

Воняло палёной кожей и тяжёлым змеиным амбре, которое как будто включилось при всплеске коллективной ярости (до этого момента от них ничем не пахло), под ногами шевелились агонизирующие гады, что-то несколько раз ощутимо клюнуло Семёна в ботинок – вжав голову в плечи, он боялся посмотреть вниз и только молил сразу всех богов оптом, чтобы обувка оказалась прочной, способной защитить от смертоносных зубов…

До плиты добрались за считаные секунды, хотя двигались медленно.

Девчата расступились, пропихнули в проём сначала Богдана, затем Семёна, потом уже нырнули сами.

Последним в камеру ввалился Иван, с разряженным дробовиком и… с вцепившейся в руку змеёй.

Не особо крупная гадина, около метра длиной, таки достала командира. И основательно ведь цапнула, сволочь, так, что даже не смогла самостоятельно вытащить зубы.

Воплей и стонов не было. Молча оторвав от себя змею, Иван свернул ей голову и выбросил в тоннель.

Семён, только что едва не потерявший рассудок от ужаса, при виде работающего подъёмного механизма сразу пришёл в себя.