Капли крови вывели на широкую площадь, истерзанную воронками от снарядов. Посреди нее высилось сооружение из красного кирпича. Судя по кресту на высоком шпиле, пронзающем низкое небо, это был храм. Вход в него, разрушенный взрывом, напоминал жуткий оскал пасти некого чудовища.

   Выходило так, что и в этом мире люди уповали на божью помощь. Молили Всевышнего о спасении. Надеялись и верили.

   Василий шагнул к храму. Из провала послышались выстрелы. Василий даже не пригнулся и немедленно нажал на курок. Выстрелы из храма затихли, а через пару секунд перед входом рванула граната. По щеке чиркнул осколок.

   Василий не остановился. Предварительно располосовав перед собой выстрелами глубину храма, он пробрался в его нутро через груды битого кирпича на входе и встретился взглядом с фреской над алтарем. На ней был изображен строгий лик Христа.

   - Что же ты не защитил своих прихожан? - невесело усмехнулся Василий. Негромкие его слова разнесло эхом под сводами храма. - Или руки коротки до этого мира? Как - никак, а это Аид. Здесь царство смерти.

   - Ты есть дьявол, - прохрипело со стороны лика господа. - Русиш дьявол.

   Василий шагнул на голос и увидел в сумраке немца. Тот сидел на полу, обессилено откинувшись спиной на алтарь и обреченно сжимая правой ладонью автомат с опустевшим магазином. Сквозь пальцы левой руки, стиснувшей бок, сочилась кровь. Левую глазницу скрывала черная повязка.

   - Старый знакомый, - усмехнулся Василий. - Ты Дитрих?

   - Откуда ты знаешь майн имя? - прохрипел немец.

   - Один наш общий знакомый поведал, - ответил Василий и поднял ствол автомата. - Царство ему небесное. Сейчас ты с ним встретишься.

   Немец закашлялся, и темная струйка крови потекла из его рта.

   - Аллес капут, - едва слышно прошептал он. - Твой сын.

   Василий дернулся вперед.

   - Что? Что ты сказал?

   - Твой сын, - прохрипел немец, и рот его скривился в мерзкой гримасе. - Он жив. Но ты его не спасать.

   - Где? Где он? - Василий встряхнул умирающего за плечи. - Говори!

   Немец дернулся, судорожно вздохнул и затих, испустив дух. Взгляд его единственного глаза потух. Василий же продолжал отчаянно трясти его за плечи.

   - Где?! Где мой сын?! Говори! Тварь!

   Волна ярости вновь захлестнула его. Он отшатнулся от мертвеца и всадил в него весь остаток патронов из автомата, затем поднял глаза на лик Спасителя.

   - Думаешь, буду тебя умолять? Просить помочь? Не дождешься.