— Ну? — терпеливо поинтересовался Эфернус. — Узнаете?

Девушка пожала плечами:

— Старец — это, конечно же, бог Посейдень собственной персоной.

— Я не о старце. Юнца узнаете?

— А должна?

— В том-то и вопрос, — туманно ответил Эфернус.

Кира еще раз присмотрелась к нарисованному юнцу. Его квадратная голова вызывала ассоциации, весьма далекие от древних времен.

— Ммм… Робот? — рискнула предположить Кира.

Эфернус уставился на нее в изумлении.

— Робот? С богом?

— Тогда не знаю.

Вечный студент не стал скрывать разочарования и вздохнул.

— Ну, а вы, Артур? Узнаете?

Артур тоже считал, что котенок на фреске похож на робота, и от этой дурацкой мысли ему было стыдно перед самим собой. А вопрос Эфернуса вызвал в воображении абсурдную сцену: будто Артур находится в полицейском участке, перед ним стоят пять роботов одной модели, отличающиеся только серийными номерами, и следователь спрашивает, узнает ли он кого-нибудь из них. Студент помотал головой, отгоняя дурацкий образ, и честно признался, что нет — он понятия не имеет, что это за тип на фреске.

— Ну вы-то ладно, — заметил Эфернус. — А вот то, что девушка не узнает, похоже, означает, что послание и правда адресовано не ей.

— В смысле? — не поняли Артур и Кира.

— А это и есть юный мудрец Галактикус Взломайтус.

Артур и Кира немедленно снова уставились на фреску.

— Почему у него голова квадратная? — спросила Кира. — Вольная интерпретация художника?

— Нет, — ответил Эфернус. — Думаю, виной квадратная форма головы Галактикуса.