Орсон поставил на стол чемоданчик и колбу.

Брейгель разложил один из стульев.

– Снимайте куртку, уважаемый, и закатывайте левый рукав, – сказал биолог Павлу.

Местный глубоко вздохнул и всей пятерней взъерошил волосы на голове.

– В чем дело? – строго глянул на него Орсон.

– А может, для начала, этого? – Павел взглядом указал на колбу. – Спиртяшки малёк?

– Нет, нет, нет. – Орсон открыл чемоданчик. – Сначала – кровь. Иначе вся биохимическая картина окажется смазана.

– Ну, ладно. – Павел скинул куртку прямо на пол, подтянул рукав драного на локте свитера и сел на второй раскладной стульчик. – Кровь, так кровь. Бери, кровосос, мне не жалко…

Орсон перетянул плечо Павла жгутом и протер сгиб локтя салфеткой с дезинфицирующим раствором.

– А скажи-ка, Павел, – подавшись вперед, уперся локтями в колени Осипов. – Люди у вас в деревне, часом, не умирали?

– А то как же, – криво усмехнулся Павел. – Помирают, как и везде. На то ведь она и жизнь, чтоб помереть потом. Верно?..

– И когда был последний случай?

– Какой случай?

– Кто умер последний?

– Дед Макар… Ну, в смысле Макар Петрович Велихов… Одинокий был дед. Но крепкий. Со скотиной сам управлялся… И все время посмеивался над чем-то своим… А потом вдруг, вот как шел по дороге, так плашмя упал да и помер… Я сам не видел, а Егорка Селятин говорил, что он и после смерти улыбался, будто шутку какую сморозил…

– И когда это было?

Орсон ввел в вену катетер, снял жгут и начал наполнять кровью пластиковую капсулу.

– Да, прошлой зимой… Еще до Нового года…

– И после этого никто не умирал?

– Нет.