Осипов подобрал с пола обломки стула и, соорудив из них что-то вроде табурета, сел, прислонившись к стене.

– Почему народ на улицу не выходит?

– А чего делать-то на улице?.. Дождь целый день… Да и вообще…

– Что – вообще?

– Противно. Сидим тут, как скотина в загоне… А чего сидим? Хоть бы объяснил кто… А то только военные раз в три дня жратву привозят. И то, подходить нельзя, пока они ящики с машин не скинут и не уедут… Ну, так что, развяжешь или нет?..

– Поднимайся, – взмахнул рукой Камохин.

Подобрав под себя ноги, Павел оперся связанными руками о стену и неловко, едва не упав, встал на ноги. Камохин достал нож и перерезал пластиковый ремешок. Павел встряхнул руками, потер запястья и бросил взгляд на ружье.

– А вот ружье пока не трогай, – предупредил Камохин. – Я тебе еще не до конца доверяю.

– Понятное дело, – буркнул местный. – А вы-то тут чего делаете?

– Вчера тут неподалеку спутник упал.

– Да ты что? Серьезно?

– Точно.

– Вот же непруха! Сначала зона эта анормальная в нашей деревне. Теперь – спутник… Что, этот карантин еще продлят?..

– Я не знаю, – покачал головой Камохин. – Мы должны только проверить территорию на предмет заражение гептилом.

– Чем?

– Горючее для ракет. Очень ядовитое.

– А… Поэтому вы в масках?

– Ну да.

– А нам, выходит, подыхать?

– Пока явных признаков заражения нет…