– Тут неподалеку, в лесу, спутник упал, – объяснил местным Камохин. – Возможно, что при этом произошел разлив ракетного топлива. Очень ядовитого. Мы должны убедиться в том, что с вашей деревней все в порядке.

– В порядке? – усмехнулся другой селянин, с бородкой и маленькими круглыми очочками, здорово смахивающий на Троцкого. – Это смотря что называть порядком!

Все остальные присутствующие согласно закивали.

– Какой же это порядок, когда еду, как в войну, по карточкам выдают! – выглянув из-за спин мужчин, выкрикнула пожилая женщина, лет шестидесяти, с накинутым на плечи цветастым платком.

– Ну, насколько мне известно, никаких карточек у вас нет, – заметил Камохин.

– Ага! – хохотнул невысокого роста лысоватый мужичок с выбитыми передними зубами. – И жрать тоже нечего!

Остальные согласно закивали и разом все принялись бубнить что-то невразумительное.

Камохин через плечо посмотрел на Орсона. Биолог чуть приподнял брови и взмахнул кончиками пальцев, давая понять, что следует заканчивать этот разговор. Ему, похоже, тоже не нравилось то, как вели себя местные.

– Мы не занимаемся вопросами продовольственного снабжения, – снова обратился к местным Камохин. – Нас интересует исключительно химическая безопасность. Чтобы быть уверенными, что с этой стороны вашей деревне ничего не угрожает, мы должны сделать ряд замеров и провести серию тестов. Но если у вас имеются какие-либо претензии к снабжению деревни продуктами первой необходимости, можете изложить их письменно. А мы уже передадим ваши запросы куда следует.

– Как же, передадите, – осклабился в ехидной ухмылке «Троцкий».

– Есть желающие сдать кровь на анализ? – громко поинтересовался Орсон.

– Я могу еще раз сдать, – тут же предложил Павел.

Других добровольцев не нашлось.

– Пятьдесят граммов медицинского спирта за двадцать миллилитров крови! – объявил Орсон.

– Во! С этого надо было и начинать! – радостно улыбнулся «Манчестер Юнайтед». – Пиши меня первым!

– Не торопись! – одернул его за рукав «Троцкий». И, с вызовом глянув на квестеров через стеклышки очков, вскинул свою жиденькую бороденку. – Сто граммов! И считайте, что договорились!

Орсон покачал головой.

– Пятьдесят. И, если желающих нет…

– Пиши меня! – как на выборах, вскинул руку беззубый.

– И меня тоже, – как сломанная губная гармошка, просипел совсем уже старый, сгорбленный, опирающийся на палку старик.