– Ты знаешь, сколько людей там погибло?

– Нет.

– Тебе это, наверное, даже неинтересно?

Измаил промолчал.

Камохин усмехнулся, совсем невесело, и щелкнул ногтем по оконному стеклу.

– Док-Вик, у тебя еще есть вопросы?

– Измаил, ты можешь сказать, что нам теперь делать?

– То, что считаете нужным.

– Как нам разобраться в том, что происходит?

– У вас достаточно информации. Вам нужен человек, способный понять.

– Почему ты не хочешь нам объяснить?

– У каждого игрока свое уникальное видение игровой ситуации. Если я передам вам свое, ваше видение будет разрушено. А это заведомо проигрышный вариант. Кстати, имейте в виду, что есть нечестные игроки, которые именно таким образом выводят из строя соперников. Поэтому не слушайте никого, кроме Мастера Игры. Ну а я, даже если бы и захотел, не смог бы рассказать вам об Игре все. Игра включает в себя все, что когда-либо было и что когда-нибудь произойдет. Каждый находит для себя связующие моменты и, используя их, расширяет игровое пространство.

Измаил произносил, вроде бы, вполне осмысленные фразы. Но для того, кто не знал, о чем идет речь, это был все равно что бессмысленный набор слов, не несущий в себе никакой информации.

– У меня больше нет вопросов, на которые я надеялся бы получить ответ, – беспомощно развел руками Осипов.

– Ответы следует не получать, а искать самим, – сказал Измаил.

– Док-Вик, – Камохин взглядом указал на дверь. – Давай выйдем на пару минут. Воздухом подышим.

– Да, конечно, – сразу согласился Осипов, сообразив, что Камохин хочет переговорить с ним без свидетелей.

Уже перешагнув порог, стрелок обернулся.

– Да, господа, – обратился он к тем, кто оставался. – Надеюсь, вам не нужно напоминать, что вести себя следует спокойно и благоразумно?

– За меня не боись!.. – махнул рукой Павел. – А вот за нелюдя я, понятное дело, ручаться не могу… Поскоку не нашей он породы…