А теперь, господа, я задам вам вопрос, который покажется странным и ответ на который я… Что там греха таить, я знаю – ответ будет отрицательным. Итак, господа, вы готовы к моему вопросу?

Все одновременно закивали. Док, словно учитель нерадивых учеников, обвел аудиторию пристальным, строгим взглядом и выдал:

– А вы не предпринимали попыток ДОГОВОРИТЬСЯ с обитателями Зоны? А, господа? Вы ведь утверждаете, что ими в последнее время управляет чья-то невидимая рука. Пробовал кто-нибудь из вас нащупать эту руку?

Чандлер поперхнулся третьей по счету порцией виски. Челюсть Ван Райцигера отвисла до пупа. Лайтерман изумленно вскинул брови, словно удивился: почему эта мысль раньше не пришла ему в голову? Поборски едва заметно улыбнулся: он-то знал, к чему клонит господин Крыленко, и именно через него Док подводил мировых чиновников к необходимому решению. Только Ли Сунь Чжань остался беспристрастным – сказывалась и высшая политическая школа, и восточная сдержанность.

Док держал паузу, достойную великого артиста. Выдержал, надавил на собеседников, задавая нужный тон.

– Так что, господа, не пробовали? Не пробовали… А если я возложу эту миссию на себя? Со всеми, конечно, полномочиями?

Элита приходила в себя медленно, но пришла-таки в сознание.

– Как вы собираетесь это сделать? – воодушевленно взвился Лайтерман.

– Для начала налажу контакт. Как? Моя проблема. Скажу только: у меня есть четкий план, но позвольте пока никого из присутствующих в него не посвящать.

– Авантюра, – хмыкнул Чандлер.

Док пожал плечами.

– Может, и авантюра. Но кому, как ни вам, господин Чандлер, лучше знать, ведь ведомство, которое вы возглавляете, специализируется исключительно на авантюрах. Мир развивается только благодаря авантюристам. Авантюристам в науке, в искусстве, в политике. И если бы Колумб не был авантюристом, не было бы и вашей Америки. К тому же цыплят, как гласит русская поговорка, по осени считают.

– Хорошо, хорошо. – Сунь Чжань примирительно поднял обе руки. – Допустим, вам удастся наладить контакт. Что мы можем им предложить и что они предложат нам?

– Что? Мне кажется, что Зону следует рассматривать как некое независимое государство. Это, господа, реальный факт, существующий независимо от того, хотим мы этот факт воспринимать или нет. Потому я и предлагаю вести переговоры с точки зрения объективной реальности. Исходить следует из того, что в войне не заинтересована ни одна, ни другая сторона. Мне так кажется, а я, поверьте, изучил проблему Зоны всесторонне. Нашла, понимаете ли, такая блажь. А потому первое и главное условие – обе стороны прекращают военные действия. Второе, не менее главное, – проводим четкую лимитацию границы. Говорим просто: это – ваша территория, варитесь в своем котле, как вам угодно, но на нашу территорию не лезьте. Иначе – снова война.