– Все кончено, Алия! – с удовольствием объявил Балар и прижал оскаленный череп уруса к ее лбу.

– Нет! Нет, нет, не-э-эт!!! – в отчаянии закричала девушка.

– Димидиум анимае миае! – громовым голосом провозгласил некромаг.

Девушка забилась под ним с утроенной силой. В глазницах черепа вспыхнул черный огонь. Балар оторвал урус от головы Алии и сдвинул его к сердцу девушки. Кожа на лице некромагини расплавилась и стала стекать по черепу, как воск со свечи. Обнажилась кость. Алия верещала как резаная.

– Ин хос сигно винцес! – возвысив голос, прогремел Балар.

Я увидел, как кожа начла стекать с рук и скрытого одеждой тела девушки. Кости словно размягчились и начали менять форму.

– Летум нон омниа финит! – Над губами Алии появилось черное свечение.

Долохов наклонился вперед, собираясь поцеловать ученицу. Каким-то образом я знал, что это конец ритуала – дух некромага покинет мое тело и займет тело Алии, которое приобретет его облик.

Но за мгновение до того, как губы некромага коснулись рта ученицы, воздух разорвала яркая вспышка. Я зажмурился и шарахнулся назад, инстинктивно возвращая себе контроль над телом.

Когда я открыл глаза, то увидел, что лежавшая подо мной девушка превратилась в статую. Побелело и застыло не только ее тело, но и одежда, словно кто-то за секунду подменил некромагиню на мраморную скульптуру, а расплывшиеся черты лица вновь обрели четкость. Я ошалело заморгал и вскочил на ноги.

«Не-э-эт!!!» – со злым отчаянием закричал в моей голове Долохов.

– Эрик, с тобой все в порядке? – взволнованно спросил Хикс.

Я обернулся и увидел стоящих на пороге друзей. На моем лице застыло растерянное, недоуменное выражение, в отведенной в сторону руке был зажат урус. Я не знал, что сказать, и лишь беспомощно разевал рот, как вытащенная на берег рыба.

– Как… как вы это… – наконец выдавил я, ошарашенно глядя на окаменевшую Алию.

– Не знаю, это все Юркай, – отмахнулась Дидра, подходя ко мне и с любопытством склоняясь над некромагиней.

– Что? А, да, – слабо улыбнулся Юркай.

– Ты в порядке? – повторил Хикс.

– Нет! Я НЕ в порядке! – рявкнул я. На место растерянности пришла злость. – Что ты наделал, Юркай!

– А в чем дело? – скрестив на груди руки, недоуменно посмотрела на меня изгойка. – Ты хоть понимаешь, что, вернувшись в наш мир из изнанки, Долохов больше не был бы связан Сделкой и смог бы творить здесь все, что угодно?

– Это то, чего всегда больше всего на свете боялись все южане, – тихо добавил Юркай.