Я подошла и уселась за стол напротив него.

— Что означает моя жизнь для вас? — спросила я.

— Она представляет для меня большую ценность, — ответил он.

— Почему? Потому что я агент священного ордоса?

Он пожал плечами.

— Ты, если угодно, прямая и зримая связь кое с кем, о ком я… заботился. Это было очень давно, — начал он. — Я не ожидал, что когда-нибудь мне удастся обнаружить эту связь. Моя команда прибыла на Санкур много лет назад, чтобы внедриться в некое сообщество, которое, как мы полагали, являлось еретической сектой. Медея начала действовать и обнаружила тебя. Мы изменили наши планы и стали следить за тобой.

— Но зачем?

— Чтобы защитить тебя, — ответил он.

— Потому что для Инквизиции я была ценным активом?

— Верно, — согласился он. — Ты была ключом, открывавшим путь к огромной тайной организации, втайне вынашивавшей свои вероломные планы. Но кроме этого ты — живое наследие, память о потерянной душе.

— Кем была эта потерянная душа, инквизитор?

Он ответил не сразу.

— Ее звали Елизавета Биквин, — произнес он. — Я потерял ее… много лет назад. Можно сказать, что она была твоей матерью. Тебя создали из ее генетического материала.

— То есть, я — ее клон? — уточнила я.

Он снова пожал плечами.

— С технической точки зрения ты — ее дочь, а не ее копия. Не копия с генетической точки зрения. Но, несмотря на это, ты очень похожа на нее.

— Ваше лицо не выражает никаких эмоций, сэр, — осторожно произнесла я. В течение разговора я прилагала немыслимые усилия, чтобы поймать хоть какое-то изменение в его мимике.

— Верно, — подтвердил он. — И уже очень давно.

— Но тембр вашего голоса и напряжение, которое я слышу, — продолжала я. — Как и ваш язык тела говорят о многом. Я вижу печаль. Сожаление. Кем эта женщина была для вас?

— Мы были друзьями, — произнес он.