— Королевой? Словно… О, боже… Итан говорил о королеве…

— Действительно, говорил, и, если ты помнишь, я сказала, что знаю ее.

— И я тоже кое-что знаю о ней. То, что просочилось сквозь фильтры правительственной пропаганды. Я просто не сложил два и два.

— Учти и следующее: несмотря на то, что многие протоссы встречались с Джеймсом Рейнором, и таким образом узнали, что человеческие мужчины могут быть достойными союзниками, Сара Керриган — единственная человеческая женщина, с которой мы вступали в контакт.

— Просто потрясающе. Это, определенно, не сыграет на руку Розмари.

— Да, ей придется преодолеть предубеждение. Но мой народ всегда и всецело полагается на рациональное мышление. Розмари скажет правду. Не стоит пока что отчаиваться, Джейкоб.

Он вздохнул. Он пытался.

Он попросил ее продолжить.

— Но пока протоссы были на Чаре, стараясь сразить Керриган и зергов, мы встретили Прелата Зератула и его воинов. Тассадар практически сразу же ощутил его присутствие. Он испытал отвращение, ужас и ярость. Они встретились… И эта встреча не прошла гладко.

— Но… Ах, да. Тебе не было позволено рассказать Тассадару о Рашжагал и остальных. Они ведь не были ни угрозой, ни даже настоящими мятежниками.

Вместе с утвердительным ответом его омыло волной печали и сожаления. Он подумал, что для нее должно было быть действительно сложным… знать, что ненависть между двумя фракциями не имела настоящих причин и не иметь возможность сделать хоть что-нибудь, чтобы залечить эту рану.

— К счастью, Тассадару не потребовалась моя помощь, чтобы увидеть истину. Поначалу они сражались, да и разве могло быть иначе? Тассадара учили, что все, что олицетворяют собой темные тамплиеры, достойно лишь презрения. В конечном итоге, он согласился поговорить с Зератулом. И, вместе с Джеймсом Рейнором, Тассадар узнал о темных тамплиерах то, что было известно лишь Хранителям. В течение долгого времени мне не было позволено покинуть «Гантритор» по причине возможной угрозы со стороны темного тамплиера. Я не видела все это своими глазами… Не тогда. Позднее, со смертью Тассадара и, к сожалению, многих других, я узнала и поняла все, что случилось тогда.

Затем она кое-что показала ему — лишь разрозненные части изображений, ничего слишком обременительного, что могло бы навредить ему сверх меры. Джейк восхитился увиденным: два мастера боя сражались с едва ли постижимым изяществом — Вершитель, наносящий удары, которые не могли не быть смертельными, и Прелат, неуловимо уклоняющийся от… Нет, нет, не уклоняющийся, просто исчезающий в тот момент, когда сияющее голубое лезвие рассекало воздух, и призрачный зеленый клинок с шипением сталкивался со сверкающим голубым клинком высшего тамплиера Айура.