При этих словах глаза Зератула вспыхнули, и Джейк заметил, что тот выпрямился. Он вспомнил то изображение Прелата, которое передала ему Замара до того, как его постигло разочарование первой встречи. Зератул показался ему вдохновляющей личностью — сильной, полной самообладания и в то же время вспыльчивой. Впервые за прошедшее с их встречи время Зератул выглядел как тот протосс.

— Я твердо верю, что Адун не только желал сохранить нашу безопасность, но и стремился оградить протоссов Айура от жестокости, которую те никогда не смогли бы себе простить. Такой геноцид стал бы несмываемым пятном. Мы никогда не стали бы единым народом вновь, если бы между нами текла столь широкая река крови. Те силы, что он призвал и сама его жертва послужили на благо как нам, так и им.

Джейк поразился глубине сочувствия, которое потребовалось Зератулу — а, по сути, и всем темным тамплиерам, — чтобы рассматривать случившееся в подобном свете.

— Те, кто обладает соответствующими талантами, медитировали над пророчеством. И у них были видения, и они знают, какие знаки возвращения Адуна следует искать. Нам неведомо, как он вернется. Но он вернется, как только мы увидим эти знаки.

— И… Ты думаешь, он вернулся? — спросил Джейк. И, пока он проговоривал эти слова — от старых привычек нелегко избавиться, и он все еще разговаривал с протоссами вместо того, чтобы просто думать, — Замара спросила:

— Каковы эти знаки?

Зератул засмеялся.

— О, так много вопросов. Думаю, я сказал достаточно. Замара рассказала историю, горькую и яркую.

Он с уважением наклонил голову.

— Я рассказал историю, миф моего народа, которые вовсе не столь фантастичен, как может показаться на первый взгляд. Думаю, самое время тебе, Джейкоб Джефферсон Ремси, рассказать историю.

Он не был хорошим рассказчиком. Эти два существа прожили гораздо, гораздо дольше, чем он и видели намного больше. Знали намного больше. Что интересного он мог бы рассказать им? Замара уже знала его практически до мозга костей.

— У меня… на самом деле, и нет истории. По правде говоря, всю жизнь я просто копался в земле.

Джейк пожал плечами, слегка смущенный.

— Как тебе удалось найти нашего друга Замару, Джейкоб? — спросил Зератул. Его внимание полностью переключилось на Джейка, и под этим пристальным взглядом было неуютно. — Для того кто лишь копается в земле, ты оказался слишком далеко от планет своего народа. Замара создала головоломку, которую большинство протоссов не смогли бы расшифровать. Как получилось, что решил ее ты? Я заинтригован.

Джейк знал, что этот момент — ключевой. Он знал, что его пристально изучает один из наиболее проницательных умов, какие он когда-либо встречал. Члены комитета Награды Флиндерса Петри за исключительные достижения в археологии были никем по сравнению с этим парнем. Он предположил, что, возможно, с ним мог бы сравниться Валериан. Молодой Престолонаследник был удивительно умён и хитёр — но даже при таком раскладе, Джейк поставил бы на прелата темных тамплиеров. А уважение к нему Замары было сравнимо с тем, что она испытывала по отношению к Адуну или Тассадару. Им с Замарой необходимо склонить этого парня на свою сторону. Убедить его предоставить свою помощь, вновь вернуться в игру, прекратить сидеть здесь, на забытой всеми планете, лелея собственную боль. Замара зацепила его, сыграв на одной из наиболее ярких черт протоссов, — глубоком любопытстве и тяге к знаниям. Теперь Джейку предстояло продолжить дело, но у него не было столь же действенного приема. Зератула можно убедить помочь Замаре. Но Джейк осознавал, что темного тамплиера также нужно убедить помочь Джейку. А, следовательно, Джейку нужно оказаться достойным на взгляд этих сияющих глаз, которые видели так многое.