— Не бойся, — прошептал монарх. — Вы всегда будете под моим покровительством. Я всегда буду заботиться о самых дорогих мне существах…

Потом картинка словно переключилась. Некоторое время все мелькало, словно в калейдоскопе. Наконец, изображение более-менее стабилизировалось. Появились какие-то белые стены, высокий потолок. Ее словно куда-то везли на каталке.

Здание городского перинатального центра находилось на углу, совсем недалеко от центральной части города. Доктор Джон Хъюард размеренным шагом шел по тротуару, перешагивая маленькие лужицы. Чем ближе он подходил к старому, потемневшему от времени трехэтажному зданию из некогда красного кирпича, тем более мрачным становилось выражение его лица. Вот уже двенадцать человек умерло от неизвестной болезни за последние две недели, и это — в нескольких кварталах, совсем недалеко от перинатального центра. Симптомы одни и те же — нарушение свертываемости крови, внутреннее кровотечение. Все происходило спонтанно, единственное, что могли сделать в данном случае врачи — констатировать смерть. Если это повторится еще дважды — местным властям придется объявлять карантинную зону.

Хъюард взошел по ступенькам и потянул на себя тяжелую входную дверь. В последнее время ситуация стала совсем безнадежной — о провинции забыли, люди здесь жили и умирали в нищете, медицинское обслуживание почти не финансировалось, безработица била все рекорды, процветала организованная преступность. Складывалось впечатление, что столица просто высасывает все соки из провинций, оставляя жителей на произвол судьбы.

За этими грустными мыслями врач вошел в ординаторскую, поздоровался с коллегами, переоделся и погрузился в истории болезни своих больных. Через полчаса он начнет свой ежедневный обход.

Телефон зазвонил протяжно и надтреснуто. Он вздрогнул от неожиданности, отложил бумаги и снял трубку.

— Доктор Хьюард, у нас экстренный случай, — сообщила медсестра из регистратуры. — Только что привезли пациентку, у нее воды уже отошли.

— Готовьте родильный зал, — распорядился врач, положил трубку на рычаг и вышел из ординаторской.

Холодный пот лил градом. Каталка скрипела и покачивалась, угрожая опрокинутся. Было страшно. Что-то словно разрывало тело изнутри, пытаясь выбраться наружу. Она тяжело дышала, сердце бешено колотилось.

Пациентку вкатили в родильный зал, аккуратно перенесли на стол. Доктор Хъюард вошел, оценил ситуацию.

— Это Ваш первенец? — спросил он.

Она не ответила.

Вообще, женщина выглядела довольно странно. Густые, жесткие, поседевшие волосы. Отдающая нездоровой желтизной кожа. Осунувшееся лицо, впалые глаза, украшенные черными кругами. Такое ощущение, будто женщина тяжело больна, и болезнь стремительно высасывает из нее жизнь.