Это был край платформы, лишённый мраморного сегмента пола. Однако от него явно что-то шло, только пока я не мог разобрать, что именно.

  Подойдя ближе, я понял – это был деревянный настил. По нему мы и спустились.

  Будучи на рельсах, Дима медленно осмотрел всех, направил луч в жерло ведущего (если верить рухнувшей со стены табличке) к Купаловской туннеля, и сказал:

  – Ух-хух, ну что ж, мужики, а теперь настоятельно советую собраться и приготовится. Как бы мне это не нравилось, однако я уже сказал себе, что помогу вам, а слов на ветер бросать не привык, так что идём до конца. Я не мастер говорить.. как это.. тирады, но всё-таки очень бы хотелось, чтоб мы выжили. Хаха, блин, как-то не очень да? Ну да ладно, в общем, я там никогда не был, вы тоже, так что давайте не будем отступать. Двинули.

  И как всегда, взмахнув рукой, он пошёл первый.

  Конечно, его манера разговора не делала из него великого глашатая или же, тем паче, лидера. Что плохо, ведь задатки были очень неплохи. Но слова, ясное дело, из его уст прозвучали не слишком убедительно. Однако, как бы то ни было иронично, я этим словам поверил.

***

  Теперь луч фонаря упирался только в закруглённый свод.

  По диаметру тоннель был небольшой. Что и характерно для минского метро. Однако благодаря сплошной черноте, в которой тонули голоса и тени, он казался огромным и всеобъемлющим.

  Мы шли уже минут десять, и с каждым шагом давление вокруг всё увеличивалось. Причина этому была простая: никто на пути нам пока не попался.

  – А может, тут и нет никого, – волнительно предложил хромающий сзади Гоша.

  – В туннеле быть никого не может. Или это человек, или это зверь. Если человек, то у тебя два выхода: доверься, либо убей. Если зверь, то только один: убей. Если нет людей, то значит, будет зверь. И молись чтоб был кто поменьше, потому что если нет мелкой рыбы, есть та, что больше… И куда опаснее, – вдруг выговорилась Юля.

  Долго же она терпела. Но правду сказала истинную.

  Но Гоша, конечно же, не смог смириться со своим проигрышем и всё-таки подтрунил собеседника:

  – Ух ты, кто заговорил. А что ж вы раньше молчали, юная леди. Щеки надутые говорить мешали?

  – Я удивлена, как тебе твои больные щеки говорить не мешают. Да и вообще, как только такие безмозглые дурни вообще говорить умеют, – она сразу же немного ускорилась.

  Последнее явно относилось ко всем нам и нашей, не самой хорошей, идее. Ну что ж, её винить не стоит, я наоборот полностью на её стороне, ибо отлично понимаю то, что она чувствует…

  – Ха, однако ты ведь сама захотела пойти с ним… - встрял Дима, как его жёстко оборвала его же девушка: