Медленно разогнув ногу обратно, я вновь выпрямился во весь рост.

  Что ж, теперь оставалось только продвигаться дальше.

  Я передвинул ещё правую ногу. На этот раз получилось лучше.

  Опять левую – снова неплохо. И тут я остановился. Всё-таки о больных в этой дыре не забывают: у моих голых стоп стояла пара синих вьетнамок. Размер явно был маловат, но грех жаловаться.

  С небольшим трудом надев их, я взглянул на свои теперь не мёрзнущие пальцы, и продолжил путь. Но через секунду до меня, наконец, дошло: на мне не просто были чужие тапки, кроме этого я был одет в больничный (порванный в некоторых местах) халат. Но самое главное состояло в том, что я ещё был и полностью чист…

  Приблизившись к Гоше, я посмотрел на него. Да, он также был вымыт…

  Охохо, неплохо. Похоже, нам наконец-то… Хотя ладно, лучше не нужно заранее.

  Сперва толчок получился слабым, поэтому дверь не открылась. Когда же я чуть поднажал на ручку и ещё немного насел плечом, сперва сделав рывок назад и обратно, то всё получилось. Правда, я чуть не вывалился. Помогло только то, что рука крепко держалась за дверь.

  Ненадолго мой взгляд оказался направлен на бетон, однако когда я его поднял, а пряди давно не стриженых волос отошли назад, я увидел то, что, наверное, уже никогда не мечтал увидеть.

  Чистоту.

  Не просто гигиеническую, а всеобщую. Более расширенную в понятие: вокруг действительно было чисто, но вместе с этим почти не было и людей.

  Только два человека. Один, странно покосившись на меня, пошёл куда-то наверх по лестнице, находившейся в арке в семи метрах от лазарета. Второй заходил на дощатый настил, построенный посреди странного сооружения: некой коробки, державшейся на рельсах (вот почему я не почувствовал их, когда меня только тащили сюда) взятых с путей под зданием и идущих от одной платформы станции к другой. Да, именно тогда я понял, что имел в виду дед.

  Первомайская, точно! Я очень мало здесь бывал, поэтому ничего и не помню. Она ведь была сделана не так, как другие: один перрон и два пути. Тут было всё чуть по-иному: два перрона, и два, раздёлённых бетонной перегородкой, пути посередине.

  Этот короб покрывал и пути, и, даже, небольшую часть платформы. А так же в нём были прорезаны дыры правильных квадратных размеров.. стёкла? Нет, стекла вроде не было. Хотя, зачем оно. Ещё по краям, сооружение имело двери. Да, именно двери. Подтёртые, взятые с поверхности, уже чуть обветшалые, но всё равно ещё годные двери, которые сейчас, с обоих сторон, были закрыты.

  Неужто это жилой дом такой? Посреди и так небольшой станции (потолок и впрямь для метрополитена был низок) был построен квартирный дом?... Да ладно.