–  Вот как? Любопытно. Знаете, я уже и сам начал думать, что я не существую. Меня держат здесь взаперти… ну не то чтобы взаперти, но куда я пойду отсюда? Говорят, что мне опасно выходить в город. Судя по всему, жрецы особенно не хотят меня видеть. Вот почему мало кто знает, что я вообще существую. Боятся, как бы мое присутствие не оскорбило их маленькую религию. А люди иногда оставляют небольшие подношения под моей дверью, и я поскальзываюсь на них, когда иду облегчиться. Но у меня по-явилась надежда: солдаты берут меня с собой в экспедицию на север. Думаю, мне там понравится, здесь-то у меня что за жизнь? – И он обвел своей массивной ручищей ряды книг вокруг. – С другой стороны, я сомневаюсь. Кто знает, может быть, сидеть здесь и читать днями напролет лучше, чем пытаться выяснить, что еще я умею.

Джерид решил немного поболтать с дауниром. Тот показался ему симпатичным, хотя и чересчур разговорчивым.

–  В них, наверное, тьма всяких знаний, в этих книгах?

–  Да, но в них нет ответов на вопросы глобального характера. Наш мир так стар, наше солнце такое красное… Философы полагают, что все должно рано или поздно закончиться, и я с ними согласен, хотя бы потому, что такое уныние владеет всеми вокруг. А ты, румель, чего ты ищешь?

–  Твоей мудрости, Джарро. – Пошарив под мантией, Джерид извлек пергаментный свиток и подал его дауниру, который, встав и возвышаясь над румелем, словно башня, зажал документ большим и указательным пальцем и стал читать.

Джерид добавил:

–  Информация строго конфиденциальная, сам понимаешь.

–  Конфиденциальная, как же, просто ты, судя по всему, не можешь ее прочесть.

–  Да, это верно. – Джерид хохотнул. – В общем, если ты сможешь мне ее перевести, то пусть это останется между нами. Ты ведь, говорят, из древних.

–  Боюсь, что только телом. Я не помню ничего, что было со мной до моего появления в этом городе.

–  Значит, ты тоже не можешь это прочесть? – спросил Джерид, несколько разочарованный.

–  Я так не говорил, – прогремел великан и, кажется, нахмурил кустистые брови. – Нет, у меня есть книги, по ним я изучил множество древних языков в надежде разыскать следы своего прошлого. Я все время учу новые слова. Только вчера я обнаружил, что слово «джорсалир» имеет глубокие корни.

Джарро недолго глядел на пергамент, потом поднес к нему свечу. Джерид моргнул, опасаясь, как бы его единственная улика не превратилась на его глазах в кучку пепла.

–  Да, думаю, что я сумею это истолковать, – сказал наконец даунир. – Может, возьмешь чернила и бумагу, чтобы записать перевод?