Джериду во многом предстояло разобраться.

Люди, как тени, крались мимо, меся сапогами жидкую грязь, а рабочие лопатами скидывали снег на обочину улицы. Потом его сваливали в тачки, везли в порт и сбрасывали в море, но едва чистильщики успевали прибрать одну улицу, как ее тут же начинал застилать тонкий белый покров. Красота была необыкновенная, когда-нибудь, в глубокой старости, он наверняка будет вспоминать эти тихие белые улицы с чувством горьковато-сладкой ностальгии.

Джерид обнаружил, что людям свойственна некая упрямая гордость, которая не позволяла им сдаться на милость Оледенению. Жизнь продолжалась, никто не жаловался. На улицах через равные интервалы друг от друга поставили жаровни, в них целый день поддерживали огонь, чтобы уличные торговцы не замерзли насмерть, и над Виллджамуром теперь тоже покачивались тонкие столбы дыма. Торговцы пушниной не успевали пополнять запасы меховой одежды, между их клиентами то и дело вспыхивали драки за право обладать тем или иным новейшим мехом, доставленным из какой-нибудь далекой провинции. Одна неприятная сцена разыгралась между группой румелей и людьми, которых он знал как бандитов из Кейвсайда; она живо напомнила ему румельские мятежи пятидесятилетней давности.

Он повернулся к Тристу:

–  Ну как Туя, рассказала что-нибудь?

Трист покачал головой:

–  Она очень уклончива. Но раньше или позже я надеюсь добиться результата. Я нашел балкон, с которого удобно за ней следить. Но она принимает совсем немного клиентов.

–  Полагаю, она занимается своим ремеслом достаточно давно и успела кое-что отложить, – проговорил себе под нос Джерид, снова вглядываясь в снег. – Ей ведь не о ком заботиться, кроме себя самой, и, по-моему, мысль о деньгах ее угнетает.

Трист шмыгнул носом, нерешительно помялся с ноги на ногу, не поднимая глаз.

–  А как себя чувствует Мариса? – спросил он наконец.

–  Отлично, с тех пор как опять перебралась ко мне. – Джерид глянул на помощника искоса. – А почему ты спрашиваешь?

–  Да так просто. Показалось, что я видел ее на днях в «Кресте и полумесяце».

–  Что-что? – Джерид был явно удивлен. Она в такие места обычно не заглядывала.

–  Мне показалось, что у нее была там встреча с каким-то джентльменом. Я с ними не разговаривал, просто заметил их в углу.

Это что еще за чертовщина?

Джерид резко повернулся к собеседнику спиной:

–  Ладно, пошли, а то у меня уже хвост отмерз.

И они вернулись в здание инквизиции, где, едва попав к себе, Джерид тут же принялся разводить в камине огонь. Пока пламя не разгорелось как следует, он молчал. Трист взял стул и сел рядом с ним.