Бойцы вала приготовились к бою. Но как враг пробрался за вал?

Мертвецы валили с западной стороны. Часть из них была одеты в форму солдат Республики. Были среди них и синеглазые. Может, вся сотня Двальского сошла с ума?

– Надо остановить этот поток на время перегруппировки, – предложил возникший за спиной Харга Стимп.

– Отличная мысль, – бросил Харгул, вкладывая меч в ножны.

Несколько огненных шаров и два Больших огня на некоторое время прервали поток наступавших, изжарив несколько десятков мертвецов и безумцев. К этому времени десятники переместили большую часть сотни с вала и выстроили линию щитов. Маги отошли за спины воинов.

Связавшись с остальными сотниками, командовавшими войсками в порту, Харгул понял, что началась новая массовая атака. Двальский не ответил. Видимо, у них действительно произошёл эксцесс. Теперь вал не сдерживал зомби.

Долго сопротивляться на границе позиций не удалось. Слишком был силен поток наступавших. Воины быстро выбились из сил. Подменять их в рядах было некому.

По указу тысячника – формального командира общей портовой группировки – защитники отступили в порт. Здесь были заготовлены и гнёзда для арбалетчиков, и баррикады, ловушки. Бой стал чуть легче. Благо в такой позиции бойцы Республики были защищены куда лучше.

Однако в атаке врага было что-то отличное от прежних наступлений. Ощущалась решимость: противник наседал без остановки, упорно, продолжительно. Видимо, невидимые кукловоды решили задушить порт. И у них получалось неплохо: спустя полчаса Стимп доложил, что половина сотни отправилась в Серые Пределы. Остальным досталось не меньше. Сам Харг был четырежды ранен, и от потери крови кружилась голова.

В ответ на запросы о подкреплениях, командование ответило отказом. На Умрад также навалились, свободных сил не было. Приказали держаться. Харгул при этом известии без сил осел у одного из домов, отстранённо наблюдая, как едва живые люди продолжают сражаться.

Вот Дожо в который раз занёс молот и размозжил очередного мертвяка. Вот Шива в бесчисленный раз увернулся и пронзил врага в сердце. Стимп тащил очередного раненого с баррикад, сдерживая тряпкой течение крови на его боку.

Но тщетно. Ощущение бесполезности всего и вся навалилось на Харгула. Сопротивление не имело смысла. Пора кончать.

Заместитель сотника достал из кармана замотанный в холщёвую тряпку свёрток.

Оно должно решить. Всего лишь не мешкать, сделать. Без мыслей. Иначе начнут работать инстинкты самосохранения, воспоминания, поблёскивать далёкие огоньки надежды.

И тут неожиданно стало светло, словно мир покрыла золотая пыль: от земли, людей и неба. Затем последовали глухие хлопки, запахло серой, гнилым мясом, блевотиной.