– А меня когда придавило в таком случае? – поинтересовался Белый довольно зло. – В день рождения?

– Расслабься, брат, – посоветовал Костя. – Вокруг полно народу, который придавило еще в утробе матери. Если судить по поведению. Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох…

Услышав последние слова Кости, Гош нервно дернулся. Все тут же, как по команде, повернулись к нему.

– Зацепило, – оценил молчавший до этого Большой.

– Ребята! – сказал Костя очень строго. – Знаменитым поэтом я не был точно.

– Но кто-то ведь был! – заметил Цыган.

– Это что, по-твоему, стихи?

– Не стихи, а как его…

– Частушка, – подсказал Сан Сеич. – Мальчики, а не почитать ли нам на ночь вслух? Как вы думаете, осилим страниц десять Фенимора Купера?

– Вполне, – оживился Белый, встал и направился к книжному шкафу в углу гостиной. – Лучшая терапия после откровений нашего заморского гостя.

– Я не нарочно, – притворно обиделся Гош. – Сами уговорили.

– Не валяй дурака, – пробормотал Белый, роясь в книгах. – Ну, чем побалуемся? А может, не Купера? Надоело. Очень уж там все на нашу жизнь смахивает. Давайте полегче. Доктор Белый рекомендует что-нибудь успокаивающее. И по возможности познавательное.

– Блюму Вульфовну Зейгарник, – скромно посоветовал Гош.

У Цыгана, Кости и Большого поотпадали челюсти, причем у Большого – с хрустом.

– Чего? – не расслышал Белый.

– Есть такая роскошная книга, – объяснил Гош. – Учебное пособие. Называется «Патопсихология». А автор – Зейгарник Блюма Вульфовна.

Объездчики начали ржать. Они хохотали, будто в жизни не слышали ничего смешнее. В принципе, так оно и было. Слышать-то они наверняка слышали, а вот помнить не могли.

– Блюма Вульфовна! – патетически возопил Цыган, вздевая руки к потолку. Задохнулся и, не в силах больше смеяться, принялся надрывно стенать.

Костя выпал из кресла. Большой ревел в три ручья. Белый вдруг резко посуровел, утерся рукавом, и сказал:

– Не верю.