- Прыжок. - сказал Джусик.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

"У всех в истории есть серьезные пятна, мэм. В дни Старой Республики мы, мандалорианцы, уничтожили, по крайней мере, одну разумную расу - просто чтобы показать, что мы это можем - Катар. Стыдимся ли мы этого? Надеюсь, да. Но если кто-то снова попытается нас уничтожить, мне будет легче, зная что когда-то мы сделали что-то, за что заслужили такую судьбу. Всё веселее, чем быть совершенно невинной жертвой." Вад'э Тай'хаай, историк и наемник, в разговоре с Киной Ха.

"У всех в истории есть серьезные пятна, мэм. В дни Старой Республики мы, мандалорианцы, уничтожили, по крайней мере, одну разумную расу - просто чтобы показать, что мы это можем - Катар. Стыдимся ли мы этого? Надеюсь, да. Но если кто-то снова попытается нас уничтожить, мне будет легче, зная что когда-то мы сделали что-то, за что заслужили такую судьбу. Всё веселее, чем быть совершенно невинной жертвой."

Вад'э Тай'хаай, историк и наемник, в разговоре с Киной Ха.

Кириморут, Мандалор.

- Но я никогда туда не входила. - сказала Най. - Я никогда никуда не вступала, ничего не подписывала, и ни подо что не подписывалась.

Невиновность вызывала у Най такую беспомощность, что она путалась в словах. Что она могла сказать? Какой-то джедай добавил её имя в список пилотов, с которыми можно связаться, чтобы перевезти беженцев. Они её не спрашивали, она не знала.

Все что она знала - что те, кого она любила и кому верила, смотрели на неё, как на предателя, предателя, который мог привести Империю к их парадным дверям. А'ден, неизменно верный друг, оперся о спинку её кресла и положил руку ей на плечо.

- Всё в порядке, мы знаем. - сказал он. - Мы просто хотим разобраться, так, чтобы мы могли узнать - что и как, потому что "как" может подсказать нам, с чем ещё удружили нам шабловы джетиизе.

Это выглядело допросом, пусть даже её и окружали друзья - Скирата, Ордо, Мереель и А'ден. Най мучилась виной за свою легковерность. Она никогда не задумывалась о таком. Тем, что пугало её больше всего, поняла она - была не Империя, пугало то, что её могут отвергнуть единственные друзья, что у неё сейчас были.

- Кэл, ты мне не веришь?

Скирата сидел в кресле у двери, время от времени потирая ладонью лицо, словно он устал и пытался сосредоточиться. Его взгляд вновь вернулся к ней, и он смотрел на неё с тем неумолимым сиянием в глазах, что могло быть ненавистью или просто презрением. Нет, он всё же думал о чем-то другом. Он моргнул, а в следующий миг он смотрел уже действительно на неё.