Проследив взгляд Олега, лесовик хмыкнул и повёл плечами. Плащ тяжело соскользнул за спину — и Олег закусил губу. Вот почему фигура показалась ему странной! Плащ не скрывал рук, его складки висели пу-стыми. Правой руки у хозяина балагана не было по плечо, левой — выше локтя.

— Это о Крентане память, — теперь уже не сводя глаз с лица Олега, прогудел лесовик. — Взрывом оторвало. Что лапки букашке… Отлежался — думал умереть, к чему я такой. Да вот живу. Чужими жизнями, правда, да уж лучше так… А ты никак с Земли? — Олег неловко кивнул. — Землянин меня спас. Хороший врач был, Ганс Дидрихс. Пропал потом — может, по-гиб, может, обратно вернулся, когда они уходить начали… Книгу выбрать хотел? — он указал подбородком на корешки.

— Это наши все, — вздохнул Олег, — и вашим… вашей азбукой я плохо владею.

— Тебя тоже Вольгом зовут? — спросил лесовик и, не дожидаясь ответа, снова указал подбородком на левый край топчана: — Гляди здесь. Может, что и найдёшь.

Олег снова наугад вытащил книжку в переплёте из серой ткани — и улыбнулся. Буквы, от которых он уже отвык, гласили: «Статьи фронтовых газет. 1966–1970 г. г. (64–68 г. г. Беды).» Он отложил эту переплётом вверх, потянул другую.

«О. С. Марычев. Нас не нужно жалеть. (Стихи разных лет.)»

Вспотевшими руками Олег открыл форзац. «Военно-полевое издательство. 1970 г. (68 г. Беды).» И фотография.

Это были стихи его деда.

— Я возьму эти, — сипло сказал Олег. Лесовик предложил:

— Ещё посмотри.

— Я эти возьму, — упрямо повторил Олег. — Сколько?

Безрукий ветеран внимательно изучал стоявшего перед ним мальчишку с автоматом поперёк груди. Потом позвал — буркнул:

— Вольг.

Выскочивший мальчик набросил ему на плечи плащ. Лесовик уткнулся в книгу и проворчал:

— Ничего.

…Йерикка успел куда-то пропасть, и Олег побрёл наугад. Ему очень хотелось перелистать книги прямо сейчас, но в толпе это сделать не представлялось возможным. Вместо этого он высматривал Йерикку.

Надо сказать, это оказалось совсем не трудно. Рыжая голова друга маячила в азартно гомонящей толпе не так уж далеко от места, где Олег обзавёлся книгами. Человек пятьдесят, образовав круг, внимательно и напряжённо, но при этом не переставая вопить, следили за происходящим внутри.

Не без труда, прижимая книги локтем, Олег протолкался в круг, к Йерикке. Тот едва оглянулся со словами:

— А, погоди, погоди… — и тут же завопил: — Куси, эй, куси!!!