Вход — шириной в одну повозку — с обеих сторон охраняли деревянные изваяния. Молодой однорукий всадник на спокойно стоящей лошади держал в единственной руке большой топор с хищно оттянутым книзу полотном. «Дьяус, — вспомнил Олег рассказ Йерикки, — победитель Астови-дату.» Другой — воин в полном доспехе, непохожем на славянский — мчался на крылатом коне, до отказа растянув огромный лук.

— Хайлс, — поприветствовал Ардаар изваяния взмахом руки — тоже почти славянским. Очевидно, и анласы к богам относились, как к ближней родне, а не как к грозным повелителям.

Народу в лагере почти не было, и Олег увидел, что дым — от огня, горящего в ограде из длинных пик, направивших свои узкие гранёные острия в небо. Похоже, наконечники пик были сделаны из серебра. Тут же несколько мальчишек играли с собаками — поджарыми, более высокими, но не такими массивными и длинношёрстными, как горские.

Ардаар режуще, пронзительно свистнул и крикнул:

— Белгат!

Один из мальчишек, собиравшийся бросить палку прыгавшей вокруг собаке, оглянулся, сорвался с места и опрометью бросился к… кто ему Ардаар? Но анлас тут же негромко сказал:

— Белгат, мой младший.

Мальчишка подбежал, звонко выкрикнул: «Хайлс!» — и замер перед отцом. Босиком, одетый в перепоясанную простым ремешком тунику (или как тут у них это называется?) из зелёной ткани, не кожаную; на поясе — нож и пучок маленьких фигурок. Такие же яркие, как у отца, глаза с любопытством рассматривали Олега.

— Барати Тигри, арбас, — строго сказал Ардар и кивнул на Олега. — Ана славас хост, мес ети ин дама… — а потом, неожиданно ткнув сына в плечо, добродушно добавил: — Стоти Тигри — васу такти на тиргас.

Мальчишка заморгал, потом вдруг подпрыгнул с очень знакомым Олегу выкриком:

— Е! Е, атта! Балам!

Он подхватил повод и важно, высоко подняв голову, повёл коня куда-то мимо фургонов. Ардаар же, повернувшись к Олегу, указал на тот, возле которого они стояли:

— Прошу, входи.

Он не просил Олега назваться, и мальчик, ступив на нижнюю планку откидной лестницы, уводившей внутрь фургона, повернулся к гостеприимному хозяину со словами:

— Зови меня Олег, Ардаар.

— Эльха, — переиначил на свой лад имя мальчика анлас и благодарно наклонил голову: — Благодарю за то, что назвал мне своё имя… — и крикнул внутрь фургона повелительно: — Встречай гостей, Ринта!

Олег вовсе не ожидал, что внутри окажется ещё кто-то. Немолодая, но очень красивая женщина, сложив руки на животе, поклонилась мальчишке, едва его нога ступила на плотно подогнанные доски пола фургона, и что-то негромко сказала по-своему. В отличии от горянок, анласка держала волосы распущенными, их схватывал тонкий серебряный обруч… поверх длинного платья малинового цвета с расшитым квадратным воротом было надето ещё одно: коричневое, свободное, от колен под грудь. На поясе висели гребёнка, большой нож и вновь фигурки оберегов. Йерикка, помнится, говорил, что и у горцев раньше часто носили обереги на поясах…