— Сновид занят этим? — догадался Йерикка.

— Да. Ликвидирует наиболее активных проводников новой задумки.

Они довольно долго шли молча. Потом Йерикка тоскливо сказал:

— Ярослав, я бы всё отдал за то, чтобы отец был жив… Так тяжело тащить на себе этот груз…

— Расскажи всё Гоймиру и бойрам, — напомнил Чужой.

— Бойрам… — устало повторил Йерикка. — Они давно уже не живут, а доживают… С зимы, когда погибло ополчение пяти племён… А Гоймиру расскажу обязательно.

— У вас есть одна небольшая надежда, — неожиданно вскинулся Чужой. — Если вы сумеете задержать их до зимы и нанести большие потери — они отступят. Почти наверняка! Данваны не любят больших потерь, ты же знаешь.

— Они могут стереть нас с лица земли фрегатами, — возразил Йерикка, но Чужой поспешно замотал головой:

— Нет, нет! Это слишком дорого. Они всё меряют с этих позиций! Если вы продержитесь до снега на перевалах — они оставят вас в покое. Может быть — ещё на годы.

— Я иногда думаю — зачем? — зло спросил Йерикка. — Год, два, десять… Дожить до старости, до дня, когда не сможешь поднять меч, беспомощно смотреть, как погань будет жечь и рушить твой дом?! Может, лучше СЕЙЧАС, СЕГОДНЯ — меч и камас в руки и на врага! Быстро, без тоски и сожалений…

— Это отчаянье, — тихо сказал Чужой, останавливаясь и опуская ладонь на плечо Йерикки. — Это отчаянье, друг. Боги завещали нам надеяться до последнего мига жизни. И это ведь твой отец сказал когда-то: «Всё кончено. Идём дальше.»

— Откуда знаешь? — невольно улыбнулся Йерикка.

— Сновид рассказывал… Ещё, друг. Прежде, чем мы пойдём к вам… — Чужой помедлил, посмотрел вокруг рассеянно и сообщил негромко: — На ярмарке человек данванов. Работает под прикрытием — прикрытие наглое, чтобы вас отвлечь.

— Знаешь его? — напружинился Йерикка.

— Знаю обоих, — кивнул Чужой. — Они от нас не уйдут… но пока мне надо хоть немного поспать. Я ждал Сновида всю ночь.

* * *

Олега не будили, и он заспался — без снов, глубоко и устало, зато хорошо выспался. Может быть, поэтому проснулся в относительно спокойном настроении и мог посмотреть на проблему философски.

«Поссорились — и хорошо, — уговаривал он себя, сидя на одном из возов и держа на колене миску каши с мясом — остывшей, но вкусной — которую щедро навалила ему повариха. — Неизвестно, что могло случиться!»