* * *
С морей Олег вернулся ранним утром, когда даже самые неугомонные уже угомонились и ещё не проснулись. От причала ребята шли тесной группкой — плащи не гнулись от пропитавшей их соли. Все очень устали за два дня непрерывного лова, различающегося лишь сном на рыбе. Дважды за эти два дня на коч заходил для атаки данванский вельбот, но поднятый ствол ДШК оба раза заставлял разбойников менять свои планы и пропадать в низких облаках.
Впрочем, никто не переставал шутить. Собственно, шутки, смех и песни помогли им продержаться эти два дня и не пасть духом, когда невод срывал кожу с ладоней и казался неподъёмным.
Однако сейчас, при виде родных домов и мыслях о бане и отдыхе, когда их покинуло нервное напряжение, все «увяли» — еле волоклись, перебрасываясь ничего не значащими фразами, мечтая добраться до горячего чая, полока в парилке и постелей.
— Мало времени — и спою я любимую «На заре ты меня не буди», — пообещал Гостимир. — Боги благие, вот глаза не разлепишь — спать хочется!
Последняя реплика была встречена общим хмыканьем, которое можно было понимать в диапазоне сколь угодно широком. Комментировать сказанное членораздельно никто не пожелал, и при входе в город отважный рыбачий коллектив начал распадаться.
Гоймир, Йерикка, Гостимир, Морок и Олег ещё какое-то время шли вместе. Широко зевая, Морок сказал:
— Одно — дома-то у меня и нет ни души…
— Приду к тебе спать, — объявил Гостимир. — Сестра вовсе из дому выжила. Чем лучше было ей на пастбищах остаться!
— А идём, — оживился Морок.
— Он дома один боится, — хмыкнул Олег, — его домовой за уши тягает.
— За уши куда — за иное место, — проворчал Гоймир. Морок покраснел и хотел что-то ответить, но Олег дурашливо пропел:
— А я возьму заточку, Закроюсь на цепочку И заберусь под одеяло!— Маленький, маленький, — он ловко хлопнул Морока по щеке:
— Ну не будь таким угрюмым, Подрасти твои попытки