Нервно мне что-то. Через несколько минут колонна была видна уже очень хорошо. На развилке головная машина колонны останавливаться не стала, сразу пошла домой, остальные потянулись за ней.

Кроме нашей приманки.

— Командир, наблюдаю силуэт на дороге! Один человек, стоит, машина пока в стороне, ее не видно.

— С биноклем?

— Лишнего требуешь, говорю же, только силуэт! Рук не различить!

Свершилось, Жан Ренггли остановился и тут же замер, превратившись в чугунную статую, такие было модно устанавливать на тротуарах.

Пш-ш-ш…

— «Престо», оживи! Что ты как замороженный… Слезь с машины, присядь, потрогай чего-нибудь, покачай головой, помни колесо.

— Да, сейчас сделаю!

— Не волнуйся, мы почти рядом, видим тебя очень хорошо. А ты их видишь?

Он торопливо повернулся.

— Нет!

— Без наблюдения! Веди себя естественно. Все, садись и езжай в нашу сторону.

Глядя, как он торопливо взбирается на железного коня, я вспомнил полную драматизма знаменитую сцену из «Собаки Баскервилей», где трясущийся от страха будущий владелец поместья торопливо шагает в темноте, стараясь как можно быстрей попасть под защиту двух знаменитых авантюристов. А за ним по тропе летит зловеще светящееся фосфором Древнее Проклятие… Чуть не сожрали, кстати.

— Прибавляй ходу.

Сразу после изгиба дороги он остановился и побежал к нам.

— Куда, транспорт забери! — крикнул я. — И прячься вон туда. Не высовываться, Жан! Мы быстро.

— Едут, — спокойно предупредил Гоблин.

Осторожно высунулся из-за дерева. Что же ты, Олесь, без фар идешь? Солнце сбоку уже мешает, а вот в тени, что бросает на дорогу стена леса, ничего не видно, так ведь и в кювет улететь недолго. Даже заволновался.

— К бою, — приказал я коротко, и мы встали на позиции.