— Парализовало, — поморщился Олег и пояснил: — Двигаться не могу, пройдёт где-то через полчаса… Вот что, слышишь? — сказал он так, словно Богдан был далеко и мог не услышать: — Иди отсюда. Ищи наших. Скажи Йерикке — пусть заглянет в тот коридор, где мы с тобой встретились, он поймёт там, что к чему… А я отлежусь и догоню вас…
Не верил Олег в это — но Богдана надо было отослать. Между тем тот ответил абсолютно естественно:
— Поволоку волоком. Уж как-нибудь…
— Не валяй дурака, блин! — прикрикнул Олег. — Я на полпуда тяжелее тебя, а с оружием и прочим — вообще, да и ранен ты…
Последнее он говорил, уже когда Богдан волок его, обвешавшись своим и Олеговым оружием и снаряжением. Тащил, сопя и что-то бормоча. Потом — уже с «порога» — очередью долбанул по ящикам, раскурочил ноутбук и зло сообщил:
— На добрую память.
Тащить Олег было тяжело — ясней ясного по дыханию. Кут у Богдана отчётливо чавкал, и он часто отдыхал.
— Перевяжи, — попросил Олег во время очередной остановки, — ведь свалишься.
— Ага, — благодарно сказал Богдан, садясь, — я разом…
— Слушай, — воззвал к нему Олег, пока Богдан бинтовал ему ногу, — ну тут-то под стеночкой меня и оставь…
— Не лезь, и так тяжело, — попросил Богдан. Хотел ещё что-то добавить, но по коридору прокатилось отдалённое и явственное:
— Догна-а-ать!
— Так, — выдохнул Олег. И заорал на Богдана, который поспешно затягивал ремни кута: — Пошёл на х…!
— Кусай за х…! — огрызнулся Богдан подхваченным у Олега же выраженьицем. — Поехали ещё…
— Да бесполезно же! — простонал Олег, но Богдан уже волок его, а в отдалении отчётливо стучали торопливые шаги сразу нескольких бегущих, и эхо множило их. — Беги, дурак!
Богдан упал, выругался. Снова подхватил Олега, поволок ещё несколько саженей… Оружие, снаряжение, парализованный друг — всё это вдруг превратилось в неподъёмную тяжесть. Пальцы соскальзывали с плеч и ворота Олега, словно с намыленного стекла.
— Испробуй двигаться, Вольг! Ну разом? — горячо, почти остервенело, попросил он.
— Не… могу-у-у-у… — Олег чувствовал, как по всему телу от нервного напряжения выступил пот. Но тело — сильное, послушное, ловкое — не повиновалось мозгу. —