— Конечно.

— И что ждало бы других?

— Неужели тебе это так интересно? — Штерн сняла ноги со стола и уперлась в него руками и грудью, наклонившись вперед.

Олег покачал головой.

— Вот именно. Для тебя должно быть важно лишь твое решение. В этом и есть суть состязания. Арена раскрывает твоего зверя, но это лишь чувства и эмоции, его тело. А его сознание, истинная мощь, просыпается лишь здесь. И атлет должен решить, позволить ли ему жить и развиваться дальше, или оставить гнить в клетке, что зовется человеческой моралью.

— Триумф — это не награда, — прошептал Олег.

— Может быть.

— Вы монстры!

Мужчина потянул Марго за собой, опрокинув стул. Он прижал ее к себе, по-прежнему держа триумфатора на мушке.

— А кто ты, Олег? Ты один из нас. Не хочешь верить мне, спроси об этом у нее.

И Магдалена кивнула на девушку.

— Что? Марго?

Он развернул ее к себе и посмотрел в глаза. Губы Маргариты дрожали. Она быстро моргала, но не могла ничего сказать.

— Что ты с ней сделала? — заревел Олег, глядя на триумфатора.

Штерн тоже поднялась на ноги и гордо выпятила вперед грудь.

— Ничего. Мы просто смотрели телевизор. Это было потрясающе. Признаюсь, в какой-то момент, я перестала верить в тебя, но ты очень силен. Разве человек, способен на такое, если он не монстр?

— Я убью тебя!

— Давай, и мы все останемся лежать в этом… У меня даже слов нет, чтобы как-то назвать это место. Давно пора поменять локацию, но руки не доходят.

Олег не слушал ее.

Он смотрел в глаза Марго и не мог смириться с тем, что девушка боится его, как будто совсем не знает. Она не вырывалась, но дрожала уже всем телом. На ресницах вновь появились слезы.