— Так кто победил?

Твердый посмотрел Були в глаза:

— Ты скажи мне, человек. Другие улетели, а Легион остался. Мне это кажется победой. Но в войне, где миры считаются за деревни, а все звездные системы представляют континенты, кто может сказать? И вонючие тоже доставят трудности.

— Вонючие?

— Отец имеет в виду хадатан, — объяснила Сладость Ветра, морща нос. — Те, кого взял в плен Убивающий Наверняка, воняли ужасно.

Були встревожено сел.

— Ты видел их?

— Да, и много, — подтвердил вождь. — Они высаживаются все время. И их шпионские машины тоже. То же самое на юге. Самые последние из прибывших рассказывали интересные вещи, прежде чем пламя поглотило их слова.

Були вспомнил, как хадатанин закричал, падая в яму. Его затошнило, а Сладость Ветра тогда отвернулась.

— Что они сказали?

Твердый помолчал, будто тщательно подбирая слова.

— Они сказали, что их кораблей так же много, как звезд… что они скоро ударят… и что Легион умрет.

Чувство вины снова захлестнуло Були, и его настроение сразу упало. Он должен быть там, когда ударят хадатане, сражаться плечом к плечу со своими товарищами, а не прятаться здесь, в пещере, сжимаясь от страха.

Твердый наблюдал за реакцией человека, догадываясь о его чувствах. Голос наа был спокойным.

— Ты мог бы помочь им.

В глазах Були вспыхнула искорка интереса.

— В самом деле? Как?

— Мои разведчики сообщают, что, хотя Легион сражался храбро и много воинов отправил в следующий мир, он понес тяжелые потери. Кроме того, в прошлом месяце много легионеров улетело с планеты. Все вместе означает, что хадатане численно сильно превзойдут их.

Сладость Ветра говорила Були о шпионах своего отца, но его все равно удивили масштабы разведывательной сети вождя.

— И что?