— Весь мир там, снаружи, не даст мне большего, Рубен.
— Я буду добиваться, чтобы тебя отсюда убрали.
— Ты… — она приподнялась на локте, мысленно сплюнув от досады. Бессмысленный жест, продиктованный единственно желанием заглянуть в глаза. — Даже и не думай. Зачем?!
— Это не место для женщины, во-первых. И это тем более не место для моей женщины.
— Спасибо, конечно… Но смысла в этом нет. Ты им внушаешь, скажем так… опасения. Они расценивают меня как элемент контроля.
— Как фактор жёсткого шантажа! — взвился Назгул. — Что, они думают, ты можешь меня блокировать?
— Уже нет. Впрочем, даже если ты своего добьёшься, это не значит, что меня спишут вниз. Пересадят на другую машину, только и всего. Мы ничего не можем тут изменить. Прошу тебя, не думай об этом сейчас. Ну… почему ты молчишь?
— Веду оживлённый диалог с самим собой. Убеждаю, что во мне нет ни единой органической молекулы.
— Убедил?
— Неа. А вот скажите-ка мне, леди, на какой такой случай людьми придумано словечко «извращение»?
* * *
* * *
Как я с ней на вираже,
в штопоре и неглиже…
Перенос военных действий во «внутренний пояс» имел и некий положительный результат, который стал явным только тогда, когда отчитались флотские аналитики.
Космическую войну нельзя выиграть на своей территории. А у истребительной авиации появилось ещё одно дело: минирование «троп» противника. С точки зрения Натали — лёгкое и весёлое занятие.