— Да, — ответил он, слегка пожимая ей руку. — Теперь можете меня отпустить.

Она улыбнулась и выпустила его пальцы.

Татуировка ровно расползлась по верхней части ее груди, она почувствовала, как нити слега щекочут ее спину, быстро распространяясь между лопаток, направляются к другой руке. Нити опутали ее грудь, торс, распространились на шею, лицо и голову. Она чувствовала, как они ползут по ее животу, перетекают на ягодицы, потом она сделала шаг к Демейзену.

— Могу я?.. — начала было она, и тут же в его руке появилось зеркало, в котором она увидела свое лицо. Она подняла вторую свою руку — нити с запястья ползли на ее пальцы, легко проскользнули под серебристым колечком терминала. Она снова посмотрела на свое отражение.

— Зеркало, — сказал Демейзен. Он повернул зеркало другой стороной. — Или инвертор. Иным словом, экран.

Она хохотнула и покачала головой, глядя, как темные нити расползаются по ее лицу, словно мельчайшие, тончайшие прожилки на листке. Она коснулась пальцами лица — на ощупь никаких изменений. Ее пальцы оставались такими же чувствительными, как прежде, а щека — такой же гладкой.

— Пусть они станут серебристыми, — прошептала она.

— Как вам угодно, мадам, — ответил он.

Нити засеребрились. Она посмотрела на свое лицо. Нет, когда у нее была черная кожа, серебро смотрелось лучше.

— Черные, пожалуйста.

Нити приобрели идеально черный цвет. Она почувствовала, как нити, завершая рисунок, расползаются по ее торсу и спине. Они соединились между ее ног рядом с вагиной и анусом, но не коснувшись их. Потом нити устремились на ее ноги, спиралями обвили ее голени, щиколотки.

Она оттянула материю блузки, заглянула под нее.

— А они имеют какую-то прочность? — спросила она. — Они могут поддерживать, заменять бюстгальтер?

— Естественно, они обладают некоторой прочностью на растяжение, — тихо сказал Демейзен. Она чувствовала и — передок блузы был все еще оттянут — увидела, как татуировка чуть подтянула ее грудь. Потом нити чуть подтянули ее грудную клетку ниже грудей. Она отпустила блузку, ухмыльнулась ему.

— Не то чтобы я тщеславна, — сказала она с неожиданной стыдливой улыбкой. — Или мне так уж нужна эта татуировка. Можете отпустить ее, как было.

Давление ослабло и исчезло, на мгновение она почувствовала вес своих грудей, потом вернулось обычное ощущение.

Демейзен улыбнулся.

— А еще она может принимать цвет кожи.

Она почувствовала, как нити смыкаются на ее подошвах под тонкими стельками тапочек. В тот же момент татуировка исчезла. Она снова уставилась на свое изображение в инвенторе. Никаких следов татуировки не осталось. Она снова пощупала пальцами лицо. По-прежнему ничего.