Два Служителя стояли возле ее клетки, но она по-прежнему старалась на них не смотреть. Она заметила вдруг, что впервые не ощутила жалости и сострадания к смертным, не ведающим учения Кады. Она вдруг вспомнила тот ужас, который ей только что пришлось пережить, и она подумала, что когда душа ее освободится, никогда, ни за что путь ее Посмертья не пройдет вдоль черной скалы, минующей небо.

Один из Служителей, тот, что был покрупнее и с посохом, резким движением вырвал из ножен меч и начал рубить священное изваяние, но почему-то его удары не отзывались болью на теле жрицы, как бывало на ритуале бичевания, когда кто-то из братьев наносил Каде несильные удары хлыстом, а на ее спине появлялись кровавые полосы. До нее только сейчас дошло, что вера ее рухнула, что они с Кадой – уже не единое целое, и мир для нее опустел.

Вскоре от идола остались только щепки, а Служитель, вернув меч в ножны, подошел вплотную к решетке и негромко заговорил:

– Скоро тебя должны казнить, жрица Органа. Не знаю, насколько твой приговор можно считать справедливым, но его никто не отменит. Если это случится, вся людская ненависть, которая обращена на тебя, будет искать себе новую жертву и обязательно найдет ее. Не жди помилованья, да оно тебе и ни к чему… Но будет лучше, если ты постараешься умереть до казни – кровавые зрелища ожесточают сердца и могут войти в моду. Я дам тебе оберег, смотри на него и погружайся в его знаки… Ты выйдешь из плоти, а когда тело вновь позовет тебя, не возвращайся. Там, куда ты отправишься, не найти ни счастья, ни покоя, но ты прикоснешься к истине, и, может быть, тебе когда-нибудь простится всё, что сделала ты по невежеству, внимая голосам Шепчущих и читая знаки, вывернутые наизнанку…

Он сунул ей в руку маленькую серебряную пластину, и она приняла ее, так и не проронив ни слова в ответ.

Когда они вышли из узилища, стражники еще не сменились, и их встретил тот же начальник караула.

– Вы что-нибудь с ней сделали? – спросил он тут же, опасаясь, что ему может нагореть за то, что он не сберег жрицу для казни.

– Всё, что делает Первый Святитель Храма, делается по воле Творца! – ответил вместо Геранта Служитель Нау, и они ушли, пока не начались дальнейшие расспросы.

Когда они прошли все посты, а юнец, который взялся проводить их до выхода из подземелья, вернулся на свой пост, Нау вдруг спросил:

– Куда же всё-таки затащила ее тропа Нечистого? Никогда не видел ничего подобного…

– И я не видел, – отозвался Герант, – и никто не видел. Но я, кажется, понял… Они ловят души людей, которые и при жизни были злы и жестоки. Таких немало, но у каждого свой путь к Свету, воплощающему Замысел Творца. Нечистый тоже пытается что-то или кого-то творить, но у него, кроме подобия тряпичных кукол, ничего не получается. А чтобы его твари могли двигаться и выполнять его волю, он подселяет в них вот такие души, в которых не осталось ничего, кроме злобы и ненависти… Таковы и меченосцы…