Эвиза удивилась. Поэтому Датч пояснил за брата:

— В свете того, что кто-то гонялся за вами по городу, это может оказаться опасным.

— Как же я буду знакомиться с окружающим миром? — не сдавалась Эвиза.

— В кают-компании стоит телевизор. Здесь хорошо ловятся многие программы. Так что пока можешь знакомиться с жизнью с его помощью!

Флаер из личного гаража илуоанского императора был слишком мощный для центральных городских улиц. Конечно, никто не потребовал бы с его владельца обязательно пересесть на более приемлемый и медлительный аппарат. Но приходилось строго соблюдать определенное положение в пространстве и ограничение в скорости, чтобы не носиться над головами добропорядочных граждан. Реку это было скучно и неинтересно, поэтому он довольно быстро свернул на окружную улицу, где ограничения были не столь строги. И помчался над крышами светловских мобилей.

Он любил движение, когда все проносится мимо, сливаясь в сплошные полосы. Когда автонавигатор становится предметом первой необходимости, предупреждая человека о препятствиях за несколько десятков метров. Когда скорость твоей собственной реакции исчисляется долями секунды. Словно руки подчиняются глазам: ты видишь отметку расстояния на дисплее — и пальцы реагируют прежде, чем твой мозг успел осознать опасность.

Реку приходилось обходиться и без автонавигатора, когда, летая над ржавой, изрезанной марсианской поверхностью, он нарочно выключал приборы и пользовался только собственными глазами. Там, один на один с пустынным Марсом, можно было позволить себе имитировать неполадки приборов, управления и тому подобные неприятности, которые могут случиться в жизни. Там можно было уйти вверх, к небу и миновать опасный участок, ускользнуть из внезапно ставшего узким ущелья, увернуться от незнакомой скалы. Это было очень опасно, но это захватывало, заставляло снова и снова возвращаться, садиться в самые разнообразные, часто незнакомые машины и снова выезжать на изменчивые, коварные марсианские ландшафты.

Его быстро оценили как смелого, но разумного человека, который сделает все, чтобы довести машину до совершенства (откалибровать приборы, проверить настройку автоматики, отладить и испытать амортизационные устройства) — и при этом не разбиться вместе с ней по причине бездумного ухарства. Ему было всего 23 года, когда про него стали говорить: "Этот родился за штурвалом флаера". Разумеется, дома он благоразумно помалкивал о том, что устроился на полигон не каким-то там техником, а испытателем. И не напрасно.

Но рано или поздно нечто подобное должно было случиться. На одной из скоростных моделей вышел из строя стабилизатор. Рек сделал все, что мог, чтобы погасить скорость, но при посадке аппарат крепко тряхнуло и проволокло по каменистой земле, прежде чем он врезался левым бортом (той стороной, на которой в большинстве моделей располагается кресло пилота) в бетонное заграждение. От удара Рек потерял сознание, поэтому медицинская бригада полигона без промедления отправила его в госпиталь. По счастью, томография никаких серьезных повреждений у него не выявила. Но на всякий случай Река оставили на ночь под присмотром медиков.