Как выглядит Иортанновис, Ганновери вполне себе представлял. Учёный неоднократно мелькал на телевидении, на полосах газет, и для старпома было честью пожать ему руку. Именно по этой причине Гановери согласился на просьбу своего капитана.

   Знакомое лицо появилось из чёрного седана бизнес-класса, подрулившего под самый козырёк подъезда. Парень-водитель, накинув на голову куртку, вышел из автомобиля и, обойдя сзади, открыл дверь своему начальнику. В тот же момент Гановери и Петерс вышли ему навстречу.

   -- Добрый вечер, сир Иортанновис! -- заговорили они разом. Учёный остановился, осмотрев этих двух типов. Его водитель на всякий случай тоже к ним присмотрелся.

   -- Мы встречаем вам по поручению господина Рогозина, -- представился Петерс.

   -- ... и капитана Жнеца, -- добавил Гановери.

   Иортанновис кивнул.

   -- Ведите. Сам господин сенатор не смог встретить? -- спросил он.

   -- Господин Рогозин занят приготовлениями наверху, -- ответил Петерс. -- Мы зарезервировали для вас Белую Ложу. Это один из лучших залов.

   -- Капитан Жнец, говорите? -- обратился к Гановери учёный.

   -- Мне доводится служить у него старшим помощником, -- кивнул тот.

   Сир Иортанновис на миг задумался.

   -- Виктор! -- обратился он к своему водителю. -- Передай ключи швейцару - ты мне нужен в Ложе.

   Хитрый Гановери тут же смекнул, что учёный решил подстраховаться, но решил на этом внимания не заострять. Пусть этот лис думает, что хочет.

   -- Говорите, служите старшим помощником? -- снова спросил Иортанновис, когда они прошли ярко освещенный вестибюль и оказались в огромном стеклянном лифте, который понёс их на самый верхний этаж.

   -- Так точно, -- ответил Гановери.

   -- А почему вы не на службе? Ведь ваше место в космосе, на палубе корабля, так?

   -- После гибели "Пса войны" мы все вынуждены находиться на Капри. Пока мы не получим новое судно. Уверен, что скоро наше вынужденное заключение закончится.

   -- Заключение? То есть? -- снова переспросил ученый.

   -- Это значит, что познавший свободу полёта снова стремится обрести её, -- склонил голову старпом.

   -- Как поэтично, -- улыбнулся сир Иортанновис.