Затихло. И отсветов не осталось.

Я встаю. Но Доктор качает головой:

– Не дергайся.

– Времени мало.

– Ничего… Главное, район мне знакомый, – он остается на месте – баюкает раненую ногу. И бормочет: – Шестнадцатый сектор, до периметра рукой подать. Считай, мы уже выбрались…

Я вспоминаю, что во внутреннем кармане куртки у меня завалялась капсула-инъектор с промедолом. Редко кто использует такое в Зоне – мозги должны оставаться ясными.

Но, наверное, теперь можно.

Отдаю ему обезболивающее:

– Вколи половину.

– Спасибо, – бормочет Доктор. И вкалывает целую дозу через дырку в штанине.

Поднимает на меня глаза:

– Знаешь, а я ведь было решил – все… Честное слово – даже с женой и детьми мысленно простился.

Я молчу. Кажется, ему хочется выговориться – так иногда бывает. Но мне не до болтовни – сейчас я думаю о об оставленном рюкзаке и мотоцикле, спрятанном километров за пять отсюда.

– Скоро рассветет, – напоминаю я.

– Удивительно, – кивает Доктор, – мы полезли в изнанку перед рассветом, бродили там минимум несколько часов, а такое впечатление, что здесь прошло не более минуты.

– Да, – сухо киваю я, – сам знаешь, время в Зоне – особая категория…

– И не только в Зоне. Десять лет прошло – с той нашей встречи, а кажется, будто один день…

– Мне пора, – почти невежливо перебиваю я. – Ты ведь сможешь сам отсюда выбраться?

Он, морщась, встает. Едва не падает. Хватаясь за стену, виновато объясняет: