А королева сильна, нужно признать. Конечно, это её распоряжение. Королева сейчас дала понять официалам: рано торжествовать победу. Конклав может развернуть всё так, что мало вам, дорогие, не покажется.

– Ваши обвинения, пожалуйста, – поторопил официала председатель. – А то, простите, скоро ночь наступит, а мы до сих пор не сдвинулись с мертвой точки.

– Итак. Рауф – незаконное вмешательство в дела Официальной службы с целью передачи данных террористам. Подрывная деятельность. Искажение самой сути деятельности службы перед общественностью. Клевета.

– Чего? – Фэб аж поперхнулся. – И когда это я успел, интересно?

– Джессика Пейли…

– Я вся внимание, – улыбнулась Джессика.

– Незаконное вмешательство в дела Официальной службы с целью передачи данных террористам. Клевета.

– Докажите, – пожала плечами Джессика. – Где, когда, как.

– Всему своё время. Роберта Ольшанская-Соградо.

Берта отняла от глаза примочку (глаз и впрямь стал открываться гораздо лучше после неё) и посмотрела на официала.

– Незаконное вмешательство в дела Официальной службы с целью передачи данных террористам. Клевета. Дезинформация. Подстрекательство.

– Ну, я даю стране угля, – протянула Берта. – Когда только успеваю.

– Требую отправить дела на доследование. – Официал повернулся к судье. – А также содержание под стражей вышеуказанных лиц, пока идет доследование.

– Удовлетворить, – неохотно ответил судья. – Заседание закрыто. Следующее состоится через три дня.

* * *

Эти три дня прошли для Берты в состоянии лихорадочного ожидания. Глаз почти перестал болеть, да и до глаза ли было сейчас? Там, за стенами тюрьмы, было сейчас огромное свободное лето, и как же хотелось выйти, наконец, из камеры и оказаться… максимально далеко отсюда. А дальше посмотрим. Господи, пожалуйста! Только бы получилось. Только бы… Ночами ей не спалось, и она часами лежала, уставившись в потолок и думая – обо всем сразу. Если выпустят, это уже будет победой. Не окончательной, совсем крошечной, но это всё-таки победа, а не так… как сейчас.

На третий день, после завтрака, она сидела за столом, держа на коленях книгу, и ждала – уже совсем скоро за ней должны были прийти. Сегодня всё решится. Ну, может быть, и не сегодня, но уже на днях. Точно. И где их носит, этих проклятых конвоиров?

Когда в коридоре раздались шаги, она встала, положила книгу на стол, одернула робу. Пригладила волосы – отросли за эти месяцы, мешают. Привычно встала у стены, положив на неё обе ладони, так было положено.

Ключ в двери лязгнул.

– Картинка с выставки, – прокомментировал из коридора голос Огдена. – Взять.