ФантастикаКрестовый поход детейстр 211
Светлый фон
Образ Монаха исчез, и я снова оказался в подвале. Мне пришлось сразу же зажмуриться. Свет костра был невыносимо ярким. Но все же немного менее ярким, чем свет, исходивший от сидевшей передо мной фигуры. Теперь я мог разглядеть ее. Я мог разглядеть гладкое лицо Монаха, практически лишенное черт, как фехтовальная маска или незаконченная статуя. Статуя из черного мрамора.

 

―Но когда мы познакомились, ты уже не был слеп.

―Позволь мне закончить.

Уверенные шаги священника эхом отражались от пола туннеля. Гладкого и пугающе чистого пола, сделанного из того же прочного и гладкого материала.

Джон продолжил свой рассказ.

 

Тогда я не знал, насколько ужасно выглядит мое лицо.

Тогда я не знал, насколько ужасно выглядит мое лицо.

Как не знал и того, что, когда я думал, что закрываю глаза, на самом деле всего лишь переключал выключатель в своем сознании.

Как не знал и того, что, когда я думал, что закрываю глаза, на самом деле всего лишь переключал выключатель в своем сознании.

Со временем я овладел этой техникой, как и другими новыми возможностями. Способность видеть в темноте была одной из них. Но не единственной. Теперь я мог воспринимать ауру людей и понимать, здоровы они или больны. Кроме того, среди даров Монаха, по-видимому, была физическая выносливость, увеличившая ту, что мне подарил Патриарх Венеции. Наконец, у меня появилась еще одна способность, контролировать которую было труднее всего, — способность попадать в параллельный мир, в котором по-настоящему жили Монах и подобные ему создания. Мир, который сосуществует с нашим, пересекается с ним, но не является его частью. Алессия принадлежит к тому измерению, но для того, чтобы защищать меня, она была вынуждена перейти в наше. Поэтому я перестал ее видеть, несмотря на то, что она оставалась рядом со мной.

Со временем я овладел этой техникой, как и другими новыми возможностями. Способность видеть в темноте была одной из них. Но не единственной. Теперь я мог воспринимать ауру людей и понимать, здоровы они или больны. Кроме того, среди даров Монаха, по-видимому, была физическая выносливость, увеличившая ту, что мне подарил Патриарх Венеции. Наконец, у меня появилась еще одна способность, контролировать которую было труднее всего, — способность попадать в параллельный мир, в котором по-настоящему жили Монах и подобные ему создания. Мир, который сосуществует с нашим, пересекается с ним, но не является его частью. Алессия принадлежит к тому измерению, но для того, чтобы защищать меня, она была вынуждена перейти в наше. Поэтому я перестал ее видеть, несмотря на то, что она оставалась рядом со мной.