– Между прочим, это оскорбление!

Ника собиралась заметить, что ученый долго не возвращается, как вдруг за стеной послышался шум, на пол полетели какие-то тяжелые предметы.

Они вскочили все одновременно, и банально застряли среди табуреток, ножек стола, стопок книг и незакрывающихся дверей. Ника болезненно столкнулась с Сэб плечами в тесном проеме, им в спину ударил несущийся со всех ног Прометей. И вот они кубарем ввалились в комнату, которая, должно быть, служила хозяину и спальней, и кабинетом. Густас, опрокинутый на диван, подняв руки, с ужасом взирал на Алекса, в руках которого был нож.

– Ты что творишь?! – воскликнул Прометей.

– Он звонил им, – коротко ответил Алекс. – Нужно уходить.

– Куда? Мы еще не выяснили координаты!

– Сейчас здесь будут Созидатели. Можешь у них и узнать, – оскалился ассасин.

– Кому ты звонил? – рявкнул Прометей, обращаясь уже к Густасу, который сквозь перекошенные очки смотрел на нож и слабо шевелил губами. – Что сказал? Встань!

Тот медленно стал подниматься, и Колин рывком поставил ученого на ноги.

– Координаты, живо!

Ника смотрела на рассеянного бедолагу, на его трясущиеся руки, и сквозь злость на него за то, что вот-вот в квартиру могут ворваться Созидатели, испытывала неподдельную жалость к человеку, чья жизнь полетела кувырком.

– Вам не нужно нас бояться, – сказала она на русском.

Густас удивленно обернулся к ней, оторвавшись от сложенных папок. Его поколение еще прекрасно говорит на русском, это новое предпочитает забыть язык советских оккупантов.

– Мы – хорошие парни, а те, кому вы звонили – плохие, – пояснила она.

– Но угрожаете мне именно вы, – подавленно ответил он, бросив взгляд на нож, который Алекс небрежно придерживал пальцами.

– Потому что те ребята не угрожают, а убивают, – сказала Ника на английском, чтобы ее товарищи понимали, о чем идет речь. – Они сказали, что мы придем?

Густас кивнул, продолжая рыться в своих папках.