– Та самая, – подтвердила Ника.

Ромен чему-то хмыкнул сам себе под нос и, подняв руки, будто сдается, сел обратно на стул:

– Будь по-вашему. Что узнали от того ученого?

– Еще ничего толком, – Прометей поднялся, задрал футболку, и достал заткнутую за пояс джинсов папку. – Здесь его записи.

Все сгрудились возле кровати, на которой стали раскладывать одиночные исписанные листы и целые тетради.

– Как ты узнал про литовца? – спросил Алекс, помогая в поиске.

– А как думаешь, кому в руки попался журнал «Голландца»? – усмехнулся Ромен.

– Кто тебя направил?

Последовала заминка, и Алекс обернулся к товарищу. Тот отвел взгляд в сторону:

– Давай считать это моей поездкой по личным вопросам.

– Вот! – Колин выхватил лист бумаги, за другой край которой успел схватиться Прометей. Секунду они смотрели друг на друга, но бывший Созидатель с улыбкой разжал пальцы.

Теперь все устремили взгляды на запись.

«В записях капитана Филиппа Ван дер Деккена были указаны координаты 34° 58° 11° 6°. Если мои вычисления верны (смотр. стр. 15 дневника за 1998 год), то согласно таблице (черный ежедневник, 2000 год) эти координаты отвечают 26°37′45″ с.ш. 70°53′01″ з.д. Что приводит нас к Атлантическому океану, между Флоридой, Бермудскими островами, Пуэрто-Рико. Что в свою очередь соответствует…»

«В записях капитана Филиппа Ван дер Деккена были указаны координаты 34° 58° 11° 6°.

Если мои вычисления верны (смотр. стр. 15 дневника за 1998 год), то согласно таблице (черный ежедневник, 2000 год) эти координаты отвечают 26°37′45″ с.ш. 70°53′01″ з.д.

Что приводит нас к Атлантическому океану, между Флоридой, Бермудскими островами, Пуэрто-Рико. Что в свою очередь соответствует…»

– «…Координатам печально известного Бермудского треугольника», – вслух прочел Колин и поднял на молчаливых товарищей. – Я сплю? Мы собираемся искать Атлантиду в Бермудском треугольнике? А почему не горшочек с золотом на другом конце радуги?

– Атлантида? – переспросил Ромен недоуменно. Он огляделся в надежде, что кто-нибудь пояснит ему суть шутки.

– О, ты пропустил самый жирный кусок истории, – хохотнула Сэб.

Пока Колин, используя красочные эпитеты, описывал Ромену свою версию происходящего, Алекс подошел к Нике: