― Как мне жаль слышать твой отказ, но, скажи, если бы тебя, — Роман чуть прищурил глаза, — попросил об этом царь Антон, ты бы выполнил его просьбу, ведь так?

― Не надо сравнивать орла и лягушку, о, дорогой временный соправитель мой.

― Ты очень дерзок, — рассмеялся Роман. — Высокомерен и дерзок. А знаешь, мой отважный товарищ, кем я был в прошлой жизни?

― Ходят такие слухи, что ты бывший гэбэшник, — пренебрежительно хмыкнул казначей. — Ну, а какая теперь разница?

― Понимаешь, — царь Роман, в мгновение ока превратившись из благородного льва в кровожадного ягуара, доверительно посмотрел в зрачки собеседнику, — ходят и другие слухи, что «бывшими» чекисты не бывают.

― И что? — впервые за время разговора Степан насторожился.

― А то, что все мы грешны, но свои грехи стараемся спрятать под смешными личинами, — ласково произнес Роман. — Например, какой-нибудь кровавый маньяк прячется за маской скромного отца семейства и примерного работника. Сколько таких случаев было в довоенную эпоху?

― К чему это ты, повелитель? — глаза казначея сузились в щелочки.

― Только лишь к тому, что некоторые за благочестием скрывают развратную душу, некоторые прячут за скромностью трусость, по-разному бывает, — вкрадчиво сказал царь. — А иногда бывает, что некоторые казначеи за надменностью и дерзостью прячут убогие мазохистские фантазии, которые осуществляют в борделе.

― Ну, сука… — тихо вымолвил Степан.

― Я вот прямо цитатами могу говорить, — Роман криво улыбнулся и, как бы между прочим, выложил на стол «Стечкин». — Захер-Мазох нервно курит в сторонке. Как там: «Моя несравненная госпожа, я твоя вонючая тряпка. Окажи милость своему раболепному песику вылизать твои божественные пятки». Это просто шедевр какой-то.

Казначей, окаменевший и бледный, забыл дышать в спертом кабинетном воздухе.

― Ладно бы полноправный гражданин заставлял проститутку целовать СЕБЕ ноги, но СТАРЕЙШИНЕ пресмыкаться перед шлюхой, перед рабыней, — правитель покачал головой. — Как расценят члены Совета, да и остальные граждане такую шокирующую новость? Нет, конечно, не убьют, но из Совета старейшин погонят…

― Что ты хочешь? — огромная капля пота покатилась по виску Степана.

― Но не волнуйся, — царь будто не заметил вопроса. — У нас у всех есть свои слабости. Я с пониманием отношусь к людям, которые с пониманием относятся ко мне.

― Что? — казначей ссутулился, сознавая, что ловушка захлопнулась и деваться некуда. — Что тебе нужно?

― Не мне, — поправил Роман, — не мне, а нам. Понимаешь меня? Ты меня понимаешь?

Казначей кивнул.

― А теперь, Стёпа Быков, спроси правильно: «Что НАМ нужно?» Мы ведь теперь одна команда и трудимся ради одного дела, и родина у нас одна. Итак…