Шаттенберг оккупирован, зачищен, но он окружен каким-то странным покоем. Это не значит, что город погружает сознание в сон — нет. Это спокойствие несет в себе большую угрозу, чем зарево самого жестокого боя. За этим спокойствием скрывается напряженное ожидание. Это даже не ожидание бури, следующей за штилем, а что-то, что будет после бури — что-то пустое, мертвое. Это пустота, которая заставляет того, кто стоит на ее границе, остановиться и внимательно всмотреться в нее.

Все, хватит — время не ждет. Ничего не могу с собой поделать… Без колебаний отодрал лису от постамента. Пусть «защитник» думает, что я окончательно свихнулся… Не знаю, с чего вдруг я сделал это — в общем, никогда у меня собственности не было, и мне даже страшно подумать, что она может появиться. Ответственность за достояние системы — это совсем другое. Собственность делает человека уязвимым, привязывает к чему-то, и мало того — является нестабильным общественным фактором.

— Зачем тебе это, S9?

— Так нужно.

— Лиса не относится к предметам первой необходимости.

— Если она мне нужна — значит, относится.

— Не убедительно.

Коту нужен компьютер, а мне лиса. Более убедительных объяснений на это время у меня нет, но уверен, что найду их позже — неадекватных поступков с меня хватит.

— D40, не могу я ее теперь оставить.

«Защитник» перехватил мою руку. Так и знал, что этим кончится — игла в вену… И так быстро…

— S9, я думаю, что следует повторить курс нейтрализаторов. Условия тяжелые, восстановительные процессы проходят медленно — ты болен.

— Хватит об этом. Пошли.

— Для офицера AVRG такие действия неприемлемы.

— Можешь меня оштрафовать — разрешаю.

В нашем обществе строгой дисциплины и порядка такие неадекватные поступки караются или проводятся основательные корректировки. Придется стирать эти записи. О том, что что-то стерто узнают и… А это уже не так важно — главное, чтобы не знали «что» стерто.

Кот вертится под ногами, а лисий хвост сокращает обзор. Чтобы на Кота не наступить, беру лису поудобнее. Оборачиваюсь… Кажется, что звери, застывшие на своих постаментах, испытующе смотрят мне в спину и отводят глаза, стоит мне повернуться к ним лицом.

Хватит с меня… Ускорил шаг…

— Айнер, как хорошо, что ты взял лису! Что ты с ней делать будешь?

— На стол поставлю.

— Но тогда я на нем больше сидеть не смогу — сидеть интересно только на пустом столе… и без мертвого тела…