— Агнешка, мы же защищаем тебя!

— Я так не могу! Это вы можете! А я не могу! Я уйду от вас! Я ухожу от вас!

— Агнешка, я тебя отпустить не могу. Я тебя не пущу.

— Будешь меня со своим Войцехом взаперти держать?! Будешь силой брать?!

— Да ты что говоришь?! Знаю я, что тебе тяжело! А о нас ты не думаешь?! Думаешь, тебе одной здесь больно, что ты одна здесь боишься?! Мы все не в порядке! Только мы будем все невзгоды терпеть — и все преодолеем! Все вместе — все втроем! Ясно?!

Я встряхнул ее, охватывая ее плечи крепче.

— Я, ты и он — разные люди… но мы вынуждены стать родными людьми! А родных не выбирают! К ним приходится просто привыкать! Поняла?! Нам придется привыкнуть друг к другу! И помни, что главное, — не блистание благородной добродетели! Главное, — что мы будем друг с другом, что бы ни было, что бы нас в будущем ни ждало! Ты поняла?! Пойми ж, наконец! Мы не оставим друг друга, что бы ни произошло!

— Мне страшно, Вольф! Мне так страшно! Все время страшно! Я думала, что ты вернешься, и все кончится! А ничего не кончается! Мой кошмар не кончается, Вольф!

Стоим втроем, братски обнявшись, — нам остается только надеяться, что наш кошмар кончится прежде наших жизней… остается только жить с ним, изо всех сил стараясь не сдаваться ему.

Глава 11

Глава 11

Ночь не задалась, и я, сдвинув очищенные от ржавчины трубки, бросил одеяло на пол, свалившись спать с Войцехом. Только заснуть, несмотря на усталость, никак не выходит. Агнешка тихо всхлипывает, отвернувшись к стене и уткнувшись лицом в подушку. Ничего у нас с ней этой ночью не получилось. Она настояла, и я не стал скрывать от нее страшные шрамы. Только такой открытой правдой я напугал ее. Растравил ей душу пуще прежнего. Кислотные ожоги и оставшиеся под кожей осколки похожи на сыпь или нечто такое. А сигаретные ожоги не спутаешь с простой заразой — с ними все ясно, они явно свидетельствуют о жестком насилии, как и следы веревок у меня на руках. Сцепил зубы, стараясь не думать о вконец одолевшей меня боли. Ночью всегда больнее. Нет, перед сном с ранами все не так, как перед грозой, когда падает давление, — просто перед сном ничто не отвлекает от боли, и она становится четче. Стараясь отогнать ее, включил компьютер и засветил экран.

— Подъем, Швед! Дело к тебе появилось.

— А я не сплю, Охотник.

— У вас ночь вроде.

— А я не сплю.

— Что так?

— Дел по горло и… Такие дела, Охотник…

— Что, не так что-то?

— Давай на другую линию перейдем. Я тебе данные на старом месте оставлю.