— Шлюх…

— А что так?

— Я ж говорю… Один раз решил сходить и… Убежал я, Ян. Нагрубила она мне так, что я… Не люблю я их, Ян.

Я отвернулся, стараясь скрыть скривленный немым смехом рот и не обижать не выносящего грубости вояку.

— Придется тебе со страхами побороться.

— А тебе такие девки как, по душе?

— Да мне что? Какие есть такие и есть. Умом обычно не блещут, зато просто с ними.

— А ты ходил к ним?

— Нередко. Но только — по делу… не по такому делу, а — по другому.

Поляк поднял на меня опущенные глаза.

— Ян, а тебе для дела спать с ними не приходилось?

Я дернул головой, отгоняя отвратные воспоминания.

— С объектами мне и не такое делать доводилось.

— А что хоть за объекты были?

— Не задавай таких вопросов — ответов на них тебе не видать.

— Скверная у тебя служба вообще… я себе все в голове не так воображал.

— Горе романтику, попавшему в разведку. С такой грязной работой разве что жесткий реалист справится… или — жесткий романтик с криминальными наклонностями и склонностью к экстриму. Это вообще для таких людей работа — для тех, кому обычной жизнью жить невыносимо скучно, и для тех, кто не брезгует ничем на пути к своим соображениям. А главное, — такой человек должен в себе внутреннюю нервность сочетать с внешним спокойствием. Просто, всегда надо настороже быть, и никогда вида не показывать, что насторожен. И грубость с тонкостью надо при себе постоянно таскать, чередуя по надобности. Такие люди должны обладать несовместимыми с виду качествами и уметь управлять ими, все время меняя их друг на друга.

— Я бы с ума сошел, поменяй нас с тобой кто местами.

— А нас никто не поменяет. Мы для разных дел предназначены.

Войцех помолчал, подумал и покивал головой.