Глава 18

Проводил товарищей до дома и пошел петь тоскливые песни в столовой. Ничего, пока они греются, пока Шлегель пристает к Линд с вопросами, явно стараясь заманить ее в свои паучьи сети садизма, я через окно пролезу.

Проверил копыто своего вороного, и набросил ему на спину вальтрап. Сейчас оседлаю — и в путь, пусть и ночь еще темная. Отпущу его у дороги, он вернется.

Под копытами захрустел утоптанный снег тропинки, в ушах засвистел ветер… Но не долго моя воля длилась. За мной кто-то во весь опор летит. Обернулся на Линд, стегнувшую коня Шведа, и пришпорил — своего. Черт… Ночные скачки до добра не доведут…

Линд нагнала меня, но объехать на узкой тропе не может, как и в сугроб коня пустить… Так и доскакали до расчищенной дорожки, и она… Линд бросила стремена и полетела в воздух, толкая меня в снег…

— Стой же ты! Не думай, что тебя ничто не остановит? Я в седле с детства еще!

— Да все, хватит! Отпусти!

Крепкая девка прижала меня, и схватила за куртку, когда я ее отбросил… Пока волялись с ней в снегах, и Войцех подоспел… Что за сговор у них такой?

Глава 19

Глава 19

Объясняя, что делают это на мое же благо, меня заперли в подвале. Будто не знают, что я не через дверь так через окно… Правда, окон здесь нет, а дверь… с засовом снаружи… Вашу ж!.. Игорь Иванович, я на своем же хуторе пленник, у своих же товарищей! А черт… В двери есть щель, а в подвале — пила. Что ж, за дело.

Глава 20

Глава 20

Как только я распилил засов через щель, меня встретили все мои оторопелые товарищи. Шлегель с мрачной усмешкой показал мне моток крепкой веревки… Да, связывать он умеет…

— Все, мне ясно. Я теперь тише воды ниже травы.

Мне не поверили и пустили веревки в ход. Даже Агнешка протестовать не стала. Она, промерзшая, так и стоит в ночной рубашке, завернувшись в шкуру, заменяющую нам покрывало. Смотрит вниз, качая головой и блекнет у меня на глазах, оборачиваясь шкурой крепче.

— Вольф, мы не можем этого допустить… Ты останешься здесь, пока не успокоишься. Ты же понимаешь, что обрекаешь себя на… Я даже не знаю, на что ты себя обрекаешь, как и мы все… Тебя в лучшем случае ждет заключение — и не такое заточение, как здесь, Вольф…

Агнешка развернулась, подымаясь по лестнице за остальными… только Швед застыл, смотря мне в лицо, как я смотрю — в пустой патронник, в пустоту смерти… Он подошел и развязал веревки.

— Я с тобой. Только дождемся, когда заснут все.

— Переборол страх?