«Прости меня, дед. Я боюсь».

Она сидела, поджав ноги, на полу – кроме нее и Бессмертных, в комнате был лишь десяток высоких, в половину человеческого роста, пыльных кувшинов из-под вина и масла да лампа, подвешенная на крюк возле двери. Ее огонь освещал середину комнаты, углы же скрывал мягкий, тоже пыльный полумрак. Над головой смутно белел украшенный лепниной потолок. Окон не было. Когда за стенами трубили полдень, утробный звук едва долетел до ее слуха. С тех пор прошел уже час или два.

Постепенно Иаррина опустошенность перетекла в дремоту, и она уступила, свернувшись калачиком на полу, даже обрадовалась возможности ускользнуть от страха – в сон. Он был пустым, пыльным и тихим, без видений и навязчивых голосов. В нем хотелось остаться навсегда. Когда пришел Римуш и разбудил ее, Иарра с трудом заставила себя разлепить глаза.

– Что ты натворила? – спросил ее Римуш. – Это все правда? Говори, правда?

– Я не знаю, что тебе наговорили.

Иарра приподнялась и села. Волосы, одежду и лицо облепила пыль. Римуш в ярко-зеленом с золотом одеянии возвышался над ней. От него пахло духами и дорогим вином. Голову его украшал золотой венец. Непонятно было, кто здесь Высший, а кто Бездомный.

– Ты – ведьма! Ты меня никогда не любила! Ты нарочно со мной жила, чтобы следить за Исхфаном, ты хотела проведать о боге, чтобы избавиться от него, избавиться от нас!

– Это ложь, – сказала Иарра. – Еще что-то?

– Ты сбежала и пробралась в храм. Ты колдовала, хотела убить богов! Это – тоже ложь?

Иарра слабо усмехнулась – очень уж странно это прозвучало.

– Если их можно убить, какие же они боги?

– Ведьма, – прошептал Римуш. – Ты все это время была Высшей!

– Конечно, я была Высшей, Римуш. Я не могу перестать быть собой. Но это не значит, что я тебе враг.

Римуш наклонился, схватил ее за волосы и дернул вверх. Иарра вскрикнула, поднимаясь на ноги:

– Отпусти!

– Ты, ведьма, – он дышал вином ей прямо в лицо, – я тебя любил, сука! Чтоб ты сдохла!

Резко отшвырнул ее от себя, так, что она ударилась о стену. Развернулся и пошел к двери. Бессмертные смотрели на них обоих равнодушными взглядами мертвецов.

– Меня убьют, ты об этом знаешь? – спросила Иарра вслед.

– Сама виновата. Станешь Бессмертной, мне плевать.

– Римуш, подожди, – он уже открыл дверь, и она воскликнула: – Всего одна просьба, последняя!