– Чего?

Их что здесь не кормят?!

Выглядела старушка действительно болезненно: синяки под глазами, заостренное лицо, кожа, словно пергаментная. Казалось, еще чуточку усилий и она лопнет. И глаза. Большие, голубые и очень голодные!

– А чего есть, то и давай. Я не прихотливая. Хоть краюшку хлеба.

Вот дела…

– Извините, я…

– Иванова! – громыхнуло справа. – Ты опять за свое?!

Медсестра выскочила, словно из ниоткуда, и сразу же перешла в наступление. Крупная блондинка среднего возраста, грубо схватила бабку под локоть.

– Сколько тебе говорить, чтобы не клянчила у посетителей?! – ее прямо перекосило от гнева. – Еще одна такая выходка и вылетишь отсюда пинком под зад. Поняла?

Старушка вжала голову в плечи:

– Поняла, дочка, поняла. Чего уж тут не понять…

– Ну раз поняла, то шагай к себе, – подтолкнула она ту в спину. – И чтобы носа не показывала в коридор! Проверю!

Бедняжка скрылась в комнате, тихонько и плотно прикрыв двери. Да так и не подняла на меня взгляд.

Я же стояла, как оплеванная.

– Погодите, что здесь… Вы что их не кормите?

Гром-баба повернулась ко мне, нахмурила тонкие брови и презрительно бросила:

– Почему же не кормим? Выдумывает все Иванова. Маразм у нее. Старческий. Съест порцию, да почти сразу забывает об этом. Бывает такое, знаете ли.

– Но-о-о…

– Вы тут проведываете кого-то? – уперла руки в бока она. – Вот идите и проведывайте. Нечего без дела коридорами шастать, не положено.

У меня засосало под ложечкой. Ну и порядки…