Девушка громко сглотнула, но продолжила готовить чай, что-то нарезать на дощечке, поставила сковороду разогреваться… А мне было так тошно, что хоть волком вой! С одной стороны, всепоглощающая любовь к Громову никуда не делась, только теперь к ней примешалось горькое чувство предательства.

А ведь он знал, что почти что женат! Но меня предупредить не счел нужным…

Этот обман пачкал ту волшебную близость, что случилась ночью.

– Я люблю его, – прошептала Лине в спину, продолжая оправдываться. – Прости меня.

– За что ты просишь прощение, глупенькая? – наконец, оборотница обернулась, на сковороде что-то зашкворчало, по кухне поплыл аромат бекона. – Громов для меня никто.

– Как никто? – совсем оторопела я. – Он  же твой…

– Договорной жених, Аня. Ты забыла что ли? – Лина говорила об этом так легко, словно о погоде. – Между нами нет чувств.

– Да у вас свадьба скоро!

– Не напоминай, – скривилась девушка. – Я, конечно, ошеломлена, что вы нашли друг друга в таком большом городе, но расстроена совсем не поэтому.

– А почему? – аккуратно спросила ее, было такое ощущение, что я вдруг ступила на тонкий лед, а он хрустит под ногами, готовый в любой момент провалиться.

– Придется искать другое убежище.

– Громов не сдаст тебя родственникам! – возмутилась я. Теперь меня кинуло в другую крайность, стала защищать обманщика!

И силы откуда-то появились, и воспрянула духом…

Лина хмыкнула и покачала головой:

– Ты совсем не знаешь устои и законы жизни оборотней, – выдала она, накрывая на стол. Вскоре передо мной стоял горячий чай, пиала с вареньем, нарезка из твердого сыра и горячие бутерброды. – Если сейчас не сдаст, то долго держать в тайне тоже не сможет. Не пойдет он против законов стаи, незачем ему это делать.

– А если я попрошу? – пришла мне в голову очередная блестящая идея.

– Ань, ты прости, – фыркнула оборотница. – Но даже за хороший секс он не станет так подставляться, чтобы стать изгоем вместе со мной.

Настала моя очередь краснеть.

– Посмотрим, – туманно ответила я и накинулась на еду. Аппетит проснулся будь здоров как! А еще надежда вернулась!

Да, Громов тот еще свинтус, врать мне о таком! Но, не поговорив, я больше не стану себя накручивать.