Рами вылез из-под теплой абы и сел, зябко кутаясь.
– Нет, правда? Твой отец в тебе души не чает. Разве нет?..
– Сыну чернокожей шейхом не бывать, – пробормотал Антара, щурясь на яркие угли.
Рами фыркнул, зачерпнул горстью из мешочка и бросил в котелок высушенные комочки верблюжьего молока.
Антара, принюхиваясь, против воли сглотнул слюну.
– А оно тебе надо, шейхом быть? – безжалостно продолжил Рами. – Посмотри на своего отца – он не знает, куда сбыть бремя власти. Знал бы на кого – скинул бы…
– Ну… – все еще хмурясь, протянул Антара. – Тебе легко говорить, ты вообще
– Ааа… – беззлобно отмахнулся сумеречник. – Как скажешь. Кстати, вот про Аблу у тебя последние стихи ничего вышли.
– Это которые? – тут же приободрился Антара.
– Которые про голубку.
– У меня все про голубку, – мрачно уперся парень.
Сумеречник пожал плечами и прочитал:
Закончив декламировать, Рами выжидательно покосился на собеседника.
Антара, тщательно скрывая прущее наружу тщеславие, сурово мешал в котелке палкой.
– Все, готово.
И блаженно принюхался. Потом, правда, вздохнул:
– Жалко, лепешки нет…
– Еще лепешки тебе, – фыркнул сумеречник.