— Наверное, показалось, — он повернулся к соседу, но того и след простыл. — Ну и манеры, — полковник покачал головой, защёлкнул портфель и направился к выходу из зелёного тоннеля.

60

60

Седьмой галактический сектор. Планета Низебул.

Джим Бёртон заполночь вернулся домой с вечеринки, на которой отмечали день рождения подружки лучшего друга. С ним он познакомился два года назад, когда устроился на фабрику по производству удобрений.

Джим работал механиком и следил за оборудованием по сегрегации сырья. Работа не пыльная: полчаса проверки и весь день свободен. Правда, в последнее время всё изменилось, несколько месяцев назад завод перешёл на двухсменный режим работы, а поскольку по штату полагался один механик — Джим пахал за двоих.

Этот вечер он должен был провести на заводе, но Файндер, приятель именинницы, договорился с начальником смены и Бёртона отпустили под честное слово, что в пять утра он будет на работе.

Джим планировал вернуться домой часам к десяти вечера, но гулянка затянулась. Льющееся рекой пиво, горячие, готовые на всё девушки настолько увлекли Джима, что когда он опомнился — времени на отдых почти не осталось.

Распрощавшись с друзьями, перецеловавшись с красотками по нескольку раз, Бёртон отправился домой. Пошатываясь, он брел, опираясь на стены, следуя за путеводной нитью уличных фонарей.

Полиция не жаловала ночных гуляк, копы запихивали пьяниц в фургоны с решётками на окнах и доставляли в обезьянники, где холодным душем и резиновыми дубинками приводили их в чувство. Джим каким-то чудом чувствовал приближение патрульных машин. Стоило тем показаться в поле зрения, походка становилась твёрдой, ноги не заплетались, а глаза приобретали осмысленное выражение. Едва полицейские удалялись, принятый алкоголь брал верх, и Джим плелся, шатаясь из стороны в сторону.

Долгая прогулка закончилась марш-броском по лестницам. Запинаясь о каменные гребни ступеней, цепляясь руками за перила, Джим кое-как поднялся на крыльцо. Исцарапал ключом дверь, пытаясь попасть в замочную скважину, чуть не сломал его, поворачивая в замке. Но вот все мучения остались позади, несколько шагов по дому и мягкая кровать приняла на себя удар плашмя рухнувшего тела.

Бёртон внезапно вынырнул из хмельного забвения. Ещё недавно он был внутри мягкого кокона, а теперь словно поднялся с огромной глубины. В ушах звон, в глазах мелькают звёзды, а сам он качается на волнах безбрежного океана.

Неожиданно стало легче. Джим не сразу понял, но потом до него дошло: звон исчез. Правда, он скоро снова появился, и опять пропал.